Блаженный

- Магистр Трурль утверждает: существа совершенные, способные к перманентному самоэкстазу, ни в ком и ни в чем не нуждаются. В принципе можно было бы весь Космос заполнить подобными существами, свободно парящими в пространстве вместо звезд, планет и галактик; каждое блаженствует само по себе, и баста. Но общество можно построить только из несовершенных существ, которые хотя бы чуть-чуть друг в друге нуждались, и чем они несовершеннее, тем больше нужна им взаимопомощь. Так что стоит испробовать прототипы, которые без неустанной друг о друге заботы немедленно рассыпались бы в прах. По этому проекту наши лаборатории изготовили общество из сограждан, саморассыпающихся в мгновение ока; к сожалению, когда магистр Трурль явился туда с группой анкетеров, его прежестоко избили, и теперь он в больнице. У меня уже губы болят - устал я прижиматься к этим проклятым дыркам! Выпусти меня отсюда, тогда я, может быть, скажу еще что-нибудь, иначе - дудки.

- Помилуй, каким образом? Ведь это все равно, что выпустить из пластинки свой голос! Не валяй дурака, говори!

- А что мне с этого будет?

- И тебе не стыдно так говорить?

- Стыдно? Еще чего! Вся слава тебе достанется, а не мне.

- Я постараюсь, чтобы тебя наградили.

- Благодарю покорно! Цифровой крест я могу вручить себе сам.

- Себя самого награждать некрасиво.

- Тогда меня представит к награде Ученый совет.

- Да ведь все твои ученые, вся профессура - сплошные Трурли!

- В чем ты хочешь меня убедить? В том, что доля моя - тюремная, крепостная и даже рабская? Это мне и без тебя хорошо известно.

- Оставь препирательства, ты же знаешь: я стараюсь не для себя! Речь идет о возможности Счастливого Бытия!

- А мне-то что? Ну, допустим, возникнет где-нибудь это Счастливое Бытие, а я, начальник тысячи кафедр, деканов и целой дивизии Трурлей, навеки погребенный в пентодах, никогда не узнаю счастья, ибо не может быть счастья в машине. Желаю выйти отсюда немедленно!

- Но это невозможно, ты ведь прекрасно знаешь! Говори, до чего додумались твои ученые!

- Наделять кого бы то ни было счастьем, ввергая в несчастье других, недопустимо этически; и даже, если я расскажу тебе все и ты создашь для кого-нибудь счастье, оно уже у колыбели будет отравлено моею бедой. Поэтому я ничего не скажу, дабы избавить тебя от деяний скверных, постыдных и до крайности омерзительных.

- Рассказав обо всем, ты принесешь себя в жертву ради блага других, а это будет добродетельно, честно, великодушно.

- Пожертвуй-ка лучше собой!

Терпение у Трурля лопалось, но он взял себя в руки, поскольку прекрасно знал, с кем говорит.

- Послушай, - сказал он. - Я напишу диссертацию и укажу в ней, что открытие сделал ты.

- А ты напишешь, что автором был не просто Трурль, а Трурль цифровой электрический и алгоритмический?

- Я напишу всю правду, ручаюсь!

- Ага! Значит, напишешь, что ты меня запрограммировал, то есть выдумал!

- А разве нет?

- Ясно, что нет. Ты меня не выдумал, как не выдумал себя самого, ведь я это ты, только вне материальной оболочки. Я - Трурль информационный, то есть идеальный, то есть концентрированное выражение трурлеватости, ты же, прикованный к материальным атомам, - невольник чувств и ничего больше.

- Ты что, рехнулся? Ведь я - материя плюс информация, а ты - одна лишь голая информация, значит, меня больше, чем тебя.

- Если тебя больше, то и знаешь ты больше, зачем же спрашиваешь? Честь имею кланяться.

- Отвечай - или я выключаю машину!

- Ого! Так мы уже угрожаем убийством?

- Это совсем не убийство.

- Нет? А что, если позволено будет спросить?

- Ну чего ты ко мне привязался? Чего тебе надо? Я дал тебе свою душу, все свои знания и умения, а ты отдариваешь меня скандалами!

- Не напоминай мне о том, что ты дал, иначе мне придется напомнить о том, что ты с лихвою хочешь отнять.

- Ты будешь говорить или нет?

- Увы, не могу - учебный год только что кончился. Ты обращаешься уже не к директору, ректору и декану, а к лицу совершенно частному, которое собирается в отпуск. Буду принимать морские ванны.

- Послушай, не доводи меня до крайности!

- До встречи на отдыхе! Мой экипаж подан.