Бледная графиня

— Ах, вот оно что, — засмеялся Гаген. — Это мой секретарь Милош, который приехал вчера из Парижа. Он пришел ко мне с докладом и никак не мог подумать, что его случайная тень вызовет чье-то подозрение. Милош — мой доверенный человек, господин инспектор, я прошу вас говорить при нем все, что вы хотите мне сообщить. Это даже хорошо, что он будет присутствовать при нашем разговоре, так как отныне он будет жить в Варбургском замке и там помогать нам с вами… Иди сюда, Милош.

Милош тотчас повиновался, и Гаген представил его инспектору, после чего разговор продолжился.

— Вы приехали из Гамбурга? — спросил Гаген инспектора.

— Точно так, из Гамбурга.

— И вы, несмотря на все старания, ничего не смогли узнать, не так ли?

Инспектор вопросительно взглянул на Гагена, как будто эти слова навели его на новую мысль.

— Может быть, ваша светлость… — нерешительно начал он.

— Вы хотите сказать, что я сам что-нибудь узнал? — с улыбкой произнес Гаген. — Да, я думаю, что нам незачем больше искать.

— Как понять эти слова, ваша светлость?

— В самом прямом смысле, раз вы ничего нового не узнали о Марии Рихтер.

— Я просил бы вашу светлость сообщить, что произошло здесь в мое отсутствие.

— Мария Рихтер собиралась в Англию или даже в Америку, но я полагаю, что она не уехала так далеко. В пропасти нашли труп — по всей вероятности, он принадлежит ей, но его хотят выдать за труп молодой графини.

Нейман удивленно покачал головой.

— Дело становится все необычней и запутанней.

— Мое предположение пока что из области догадок, — сказал Гаген, — и не имеет доказательств. Во всяком случае, до тех пор, покуда мы точно не узнаем, куда уехала из Гамбурга Мария Рихтер. Я говорю это, основываясь лишь на моем убеждении и на восклицании, вырвавшемся при виде трупа у той, которую я считаю графиней. Слушай внимательно, Милош, это касается твоего задания. Ты только что говорил мне, что тело графини перенесли в склеп. Но это не графиня, а ее молочная сестра, которая имела с ней некоторое сходство. Учти это обстоятельство. А теперь скажите мне, господин инспектор, что вы узнали за это время?

— Мне кажется, что я почти нашел доказательства отъезда Марии Рихтер в Америку, — заявил инспектор.

— Это было бы, положительно, чудом… Говорите же.

— Я ждал возвращения парохода, на котором Мария Рихтер уехала из Гамбурга в Нью-Йорк… Наконец он пришел. Это пароход «Фризия». Сейчас же по его возвращении я отправился наводить справки и выяснил, что один богатый американец, долгое время живший с семьей в Европе, возвратился назад в Америку и увез с собой гувернантку-немку. Имени этой гувернантки мне узнать не удалось, а американца зовут мистер Кингбурн, и он жил в Бонне.

— Значит, он выехал из Бонна сначала в Гамбург, а затем уже в Америку?

— Да, ваша светлость. Следовательно, Мария Рихтер, если это была она, выехала из Гамбурга вначале в Бонн, жила там некоторое время, пока не устроилась гувернанткой в семью мистера Кингбурна, а затем уже выехала с семьей американца снова в Гамбург, где они и сели на пароход «Фризия». Я разговаривал с одним из членов команды «Фризии». В свое время он имел некоторые контакты с американцем и его семьей и запомнил молодую гувернантку, которая, судя по описанию, очень походила на Марию Рихтер. Но имени он не знает, так как к девушке все обращались просто «мисс». Она была постоянно задумчива и один раз в разговоре упомянула о том, что у нее никого нет в Европе из близких и потому она навсегда распрощалась с ней.

— Странное совпадение, — пробормотал Гаген.

— Располагая этими сведениями, я отправился в Бонн, — продолжал свой доклад Нейман, — чтобы найти подтверждение тому, что я узнал. И действительно, некий мистер Кингбурн, американец, довольно долгое время жил в Бонне, а в начале осени отправился обратно в Америку, взяв с собой гувернантку-немку, по описанию опять-таки очень похожую на Марию Рихтер. В Бонн она приехала перед самым отъездом Кингбурна. Вот все, что я мог узнать.

— Теперь меня снова начали одолевать сомнения, — сказал задумчиво Гаген. — Если Мария действительно уехала в Америку, чей же труп тогда найден?

— Неужели тело нельзя было опознать?

— Телосложение, рост, цвет волос, платье, белье, даже родинка на плече — все это свидетельствовало о том, что найденное тело принадлежит молодой графине. Но лицо сильно разбито при падении, и опознать его невозможно. Кажется, мы опять зашли в тупик. Я теперь уже начинаю сомневаться, сумеем ли мы когда-нибудь найти объяснение этой загадочной истории.

— Мне кажется, — заметил Нейман, — прежде всего надо убедиться, что гувернантка Кингбурнов — действительно та особа, которую мы разыскиваем.

— Вы узнали адрес Кингбурна?

— К сожалению, нет.

— В таком случае писать ему не имеет смысла.

— Я найду его, — заверил полицейский комиссар. — Готов хоть завтра отправиться в Америку.