Бледная графиня

Обе девушки рука об руку шли по тенистым аллеям парка в сторону густого, дикого леса, туда, где на удаленном пригорке росли три высоких развесистых дуба — укромное живописное местечко, которое так любила покойная графиня.

— Хорошо, что ты со мной, — говорила Лили своей спутнице. — Для меня это так важно. Может быть, я дурно поступаю, идя на свидание с Бруно, но он только что вернулся из путешествия и хочет передать мне какое-то важное известие. Может быть, что-нибудь о моих родных. Ты ведь помнишь, мама, сама не знаю почему, не ладила с моими родственниками. Я хотела сказать, с родственниками моей милой покойной мамочки. Да и меня старалась отдалить от них.

— Это и я хорошо видела, — ответила Мария.

— Но я хочу просить Бруно помириться с маман. Таинственность нашего прошлого и сегодня поражает меня.

— Право, не знаю, Лили, надо ли говорить тебе об этом. Несколько раз я уже собиралась предостеречь тебя, да все не решалась, боялась, что ты назовешь это вздором… — тихо и тревожно обратилась Мария к подруге, которую любила как родную сестру. — Я боюсь графини, есть в ней что-то жуткое, пугающее…

— Мне кажется, ты просто не понимаешь маман, — ответила Лили.

— Вчера я случайно заметила, как она смотрела на тебя, думая, что ее никто не видит, — и я испугалась выражения ее бледного лица, поверишь ли? Кровь застыла в моих жилах. Мне стало страшно за тебя, дорогая моя Лили.

— Ну, полно тебе сентиментальничать, милая Мари, — засмеялась Лили, перебивая верную подругу. — Сама посуди, кто же может всегда, каждую минуту контролировать выражение своего лица? Действительно, в лице маман временами проглядывает что-то жесткое, холодное, и глаза ее, в самом деле, бывают иногда злыми. Но, в сущности, она очень добра ко мне, да и к нам обеим, милая Мари. И с нашей стороны было бы просто неблагодарно не ценить этого, тем более что обычно она ласкова и приветлива.

— Именно в те минуты, когда она ласкова, она и пугает меня более всего. Прости, дорогая Лили, но я не могу не сказать тебе об этом, не могу не открыть тебе своего сердца. Раньше я принимала ее скрытую неприязнь только на свой счет, думала, что я ей противна. Поэтому и стремилась оставить замок, как бы ни тяжело мне было расстаться с тобой. Теперь же я смотрю на все это иначе.

— Просто тебе чудятся всякие страхи, милая Мари. Уж очень у тебя пылкое воображение. Но иди, пожалуй, домой. Вон и три дуба, и мне кажется, Бруно уже ждет меня.

— Да, вон кто-то стоит, прислонившись к одному из дубов. Это он, я узнаю его. Не буду мешать тебе, Лили. Я возвращаюсь в замок. Но почему, моя дорогая, так болит за тебя душа? Почему так тяжело расставаться с тобой?

— Полно, милая Мари, с тобой это не в первый раз случается, — успокаивала Лили свою молочную сестру. — На тебя довольно часто находит такое настроение. Посуди сама, ну что со мной может случиться? Иди лучше домой и ни о чем плохом не думай. Мерси, что проводила меня до этого славного местечка…

Порывисто обняла она свою молочную сестру и долго не отпускала рук, будто защищая ее от кого-то. Словно у нее пытались отнять ненаглядную Лили. Слезы блестели в ее больших, прекрасных глазах.

Лили нежно поцеловала ее, смеясь над напрасной тревогой верной подруги. Мария сделала над собой усилие, последний раз поцеловала Лили и, круто повернувшись, нехотя направилась к замку.

Девушки расстались.

Мария шла обратно к замку, и, несмотря на заверения молочной сестры, на душе ее было тревожно. Неизъяснимая тоска душила ее, сердце ныло. Она не в силах была преодолеть безотчетный страх за Лили. Тягостные предчувствия томили душу. Она отдала бы сейчас все на свете ради того, чтобы остаться с Лили.

Лили, не помня себя от радости, быстро поднялась на пригорок.

Бруно поспешил ей навстречу, нежно взял ее за руки и дружески пожал их, с любовью глядя в прелестное, любимое лицо.

— Наконец-то я снова вижу тебя, моя милая Лили, — произнес он. — Ты такая же свежая и веселая, как и раньше, ничуть не изменилась.

— Зато ты переменился, Бруно! — с удивлением воскликнула девушка, жадно всматриваясь в красивое возмужавшее лицо молодого человека. — Я с трудом тебя узнала.

— Немудрено. Мы с тобой давненько не виделись, пока я путешествовал. Целых полгода, — смеясь, ответил Бруно.

— Был ли ты у своей матери в Вене?

— Был и там. И привез тебе сердечный привет от нее.

— Очень благодарна ей за память. Ах, Бруно, у тебя такая добрая мать!

— Она стала совсем старенькой и очень не хотела отпускать меня. Но прежде всего давай о деле.

— Ах, вот оно что! — перебила его Лили. И состроила комично-важную гримаску. — Если бы не дело, ты не пришел бы сюда, так? Ну-ка, пообещай мне сию же минуту, что будешь, как прежде, бывать в замке. Ты слышишь?