Бледный огонь

Его наставник-англичанин, который после пикника в Мандевильском лесу лежал с вывихнутой щиколоткой, не знал, где мог быть этот цирк; он посоветовал поискать его в кладовой в конце западной галереи. Принц отправился туда. Этот пыльный черный сундук? Он выглядел угрюмо-отрицательно. Дождь был здесь слышнее из-за близости болтливой водосточной трубы. А что если попробовать чулан? Его золоченый ключик неохотно повернулся. Все три полки и пространство под ними были забиты самыми разнообразными предметами: палитра в осадках многих закатов, чашка, полная фишек, слоновой кости палочка для почесывания спины, издание «Тимона Афинского» форматом в одну 32 долю листа, переведенного на земблянский его дядей Конмалем, братом королевы, игрушечное ведро (situla) для морского песка, голубой бриллиант в 65 каратов, случайно прибавленный в детстве из ларчика, в котором его покойный отец хранил драгоценности, к камушкам и ракушкам в этом ведре, мелок и квадратная доска со сложно переплетающимся рисунком от какой-то давно забытой игры. Он собирался продолжать поиски в чулане, но когда попробовал отвести полу из черного бархата, один угол которой был непонятным образом прищемлен позади полки, что-то подалось, полка двинулась, оказалась передвижной и открыла прямо под своим дальним краем, в задней стенке шкафа, замочную скважину, к которой, как оказалось, подходил тот же ключ.

В нетерпении он очистил остальные две полки от всего, что на них лежало (главным образом старая одежда и башмаки), снял их, как прежде снял среднюю, и отпер раздвижную дверь в задней стенке чулана. Слоны были забыты, он стоял на пороге тайного хода. Его глубокая тьма была непроницаема, но что-то в пещерной акустике предвещало гулким очищением горла небывалые вещи, и он поспешил к себе взять два фонарика и педометр. Когда он возвращался, пришел Олег. Он держал тюльпан. Его мягкие светлые локоны были подстрижены со времени его последнего посещения дворца, и юный принц подумал: да, я знал, что он будет другим. Но когда Олег нахмурил свои золотистые брови и наклонился ближе, чтобы услышать об открытии, юный принц понял по пушистому теплу его покрасневшего уха и по оживленному кивку в ответ на предложение исследования, что в его милом товарище по ложу не произошло никаких перемен.