Блеф

Арон, так звали сотрудника «Брайтуотер», судя по табличке на кармане, вскинул свою массивную голову и поглядел на нее, прищурившись.

– Скажите проще, о’кей? Не надо всех этих околичностей и намеков, просто посмотрите мне в глаза и скажите.

– Я хотела сказать, – немного смущенно начала Джейн, – что любое решение, принятое мной, суть решение Хирама Уорчестера. Он его поддержит, на сто процентов.

Арон перевел взгляд на Эмиля, потом на одного из грузчиков, а потом – на Томоюки, бесстрастно глядевшего на него.

– Ой, бога ради, и что я на вас смотрю? Вы же ее поддержите на сто процентов.

Томоюки повернулся к Джейн, приподняв брови в безмолвном вопросе.

– Рыба плохая, Том? – тихо спросила она.

– Да. Совершенно точно.

– Ты повторишь это перед мистером Уорчестером?

– Без колебаний.

Она кивнула.

– Следовательно, рыба отправляется обратно в «Брайтуотер». Без вопросов, – добавила она, когда Арон открыл рот, чтобы возразить. – Если в течение пятнадцати минут не освободите разгрузочную площадку, вызову полицию.

Лицо Арона скривилось в смеси изумления и возмущения.

– Вы копов вызовете? И каково будет обвинение?

На этот раз Джейн принюхалась громко и демонстративно.

– Захламление. Нелегальный сброс отходов. Загрязнение атмосферы. Сойдет любое из этих. Хорошего вам дня.

Она резко развернулась и побежала в здание, зажав рукой рот и нос. Запах внезапно показался ей просто тошнотворным.

– Отлично, Джейн, – сказал Том, когда он и Эмиль догнали ее у лифта. – Сам Хирам лучше бы не управился.

– Хирам бы и не управился, и точка, – мрачно пробормотал Эмиль.

–  Не надо, Эмиль, – сказала она и почувствовала на себе его удивленный взгляд.

– Не надо что?

Открылись двери лифта, и они зашли.

– Не надо оговаривать Хирама. В смысле, мистера Уорчестера.

Она нажала кнопку этажа «Козырных тузов».

– Это вредит морали в коллективе.

–  Хирам вредит морали, если ты вдруг не заметила. Если бы он все держал под контролем, «Брайтуотер» даже в голову не пришло бы попытаться спихнуть подпорченый товар нам. Это просто показывает, как далеко распространились слухи о нем, что все знают, что он уже не тот…

– Эмиль, пожалуйста.

Она положила руку на его худощавое предплечье и внимательно поглядела ему в глаза.

– Все мы знаем, что что-то стряслось, но всякий раз, когда ты или кто-то другой из сотрудников говорит такое, это лишь снижает шансы, что он сможет снова все наладить. Он просто не сможет отойти от того, что его гнетет, если все мы будем против него.

Эмиль поглядел на нее несколько пристыженно.

– Бог свидетель, Джейн, если кто и желает ему добра, то я, так точно. Но то, как он ведет себя последнее время, напоминает мне поведение… извини, наркомана.

Он поежился.

– Я терпеть не могу наркоманов. Любых людей, подверженных зависимости.

– Сказанное тобой, Джейн, – чистая правда, – сказал Том, стоя в противоположном углу кабины лифта, сложив руки на груди. – Но ни одно из твоих слов не принесет нам свежей рыбы для суши-бара к вечеру, а Хирам не счел нужным посвятить меня в свой запасной план на случай такой ситуации. Так что, если ты не знаешь, что делать, или не сможешь найти Хирама, чтобы он сказал, что делать, «Козырным тузам» не остается ничего, кроме как ренонсировать это предложение. Что может стать началом конца нашего заведения. Птичка на хвосте принесла, что на сегодняшний вечер столик заказал Мистер Не-Ем-Дома, конкретно, чтобы составить отзыв о суши-баре для «Нью-Йорк Гурмэ». И не мне тебе говорить, что будет означать для «Козырных тузов» плохой отзыв.

Джейн устало потерла лоб. Вот это и называется черной комедией, подумала она. Когда все становится хуже и хуже, когда кажется, что ты вот-вот расхохочешься так, что уже никогда не остановишься, пока тебя не увезут.

Том небрежно пересек кабину лифта и встал рядом с Эмилем. Она столь же небрежно отвернулась, чтобы они могли прикоснуться друг к другу не у нее на глазах. Вроде бы никто и не должен был знать, что они любовники, но она не очень понимала, почему они старались хранить это в строжайшем секрете. Возможно, это из-за СПИДа. Восприятие всех геев как носителей ВИЧ стало новым мотивом для нелюбви к гомосексуалистам. Она почти что радовалась, что Сэл не дожил до этих дней.

– Я могу найти Хирама, – сказала она через некоторое время. – Почти уверена, что знаю, где он. Эмиль, проследи за порядком, пока я не вернусь.

Она отдала Эмилю запасной ключ от кабинета Хирама.

– Вряд ли тебе понадобится, но на всякий случай. Когда вернусь, с суши-баром все будет в порядке. Может, выбор будет не таким богатым, как нам бы хотелось, но мы переживем, если сможем обставить его открытие с должной… э-э… помпезностью. Мы же сможем, а, Том?

– Я сама помпезность, – сказал Томоюки с абсолютно бесстрастным лицом, а вот Эмиль с трудом сдержал улыбку. Взгляд на эту парочку вдруг заставил ее почувствовать себя невыносимо одинокой.

– Хорошо, – печально сказала она. – Возьму сумочку и отправлюсь.

Лифт остановился, и они вышли в обеденный зал «Козырных тузов».

– Если повезет, то услышите меня через час.