Блеф во спасение

– А зачем тебе это знать, командир? – спросила Лена чуть иронично. – в серьёзных вещах я не доверяю никому. Обжигалась, понадеявшись. Поэтому поболтать про Рюрика и исторические загадки – всегда запросто, но дальше – трижды подумаю. Ты спас меня, по всем признакам ты явно не только в компьютерных сражениях поднаторел. А теперь что? Клеишь меня или вербуешь? Главное, для чего?… Искушаешь игрой в стиле Дэна Брауна, вопросами жизни и смерти. Развлечение для отпускника. Интеллектуальное упражнение? Мир спасать, надо думать, и без меня умельцев хватает. Причём по долгу службы, а не на общественных началах.

– Честно? – проговорил он. – Пока не знаю. Хочу разобраться. Если то, о чём я догадываюсь, подтвердится, ты могла бы помочь. Если согласишься быть завербованной. Кем, надеюсь, ты мне ответишь.

– То, о чём я догадываюсь, решается после подписания документов в зданиях с контрольно-пропускными пунктами, – произнесла она очень ровно, – что же касается рекомендации… Ты прав. На Донбассе ребята постоянно в контакте с пресс-службами, уж тем более в Сирии. Но в том, от чего зависят вопросы самые серьёзные, жизни и смерти… Я доверяю гарантии только одного человека. Трижды генерала. Мы его зовём дядя Гоша.

Михаил кивнул, взял её тёплую ладошку и поднёс к губам. Больше ни он, ни она не произнесли ни слова. Просто посмотрели ещё раз друг другу в глаза, после чего он спустился на один этаж, сел в лифт и уехал. Распухая серыми грозовыми облаками, колдуя запахами сирени на бульварах, катился по Москве обычный июньский день.

Глава 5 «Тот, кого не узнают, станет богатым…»

Через десять минут. Прошло уже семь. За это время подполковник службы планирования специальных мероприятий успел подписать в кадрах нужные бумаги, пожать руку умнейшему всезнающему хранителю личных дел, помнящему, кажется, даже сканирование профпригодности кандидатуры Чичерина на пост народного комиссара иностранных дел. Архивист встретил его, как всегда, неуловимой улыбкой проницательных серых глаз. Намекать он, опять-таки, как обычно, ни на что не собирался. Но предостеречь сумел, произнеся лишь одну русскую пословицу. Не было ни гроша, а вдруг алтын. И вот теперь понимай это, как хочешь… Ожидая, пока адъютант сделает ему знак войти в кабинет начальника, Михаил старался выкинуть из головы всё, что не имело отношения к тому рапорту, с каким он пришёл. Однако, как он ни старался, перед глазами был фикус-переросток в компании с пальмой на фоне выкрашенных в персиковый цвет стен лестничной площадки. И взгляд, которым удивительная женщина с голубыми глазами, что в момент гнева или напряжения становились почти чёрными, взгляд, пойманный им снизу вверх, которым она его провожала в тот момент, когда думала, что он уже не станет оборачиваться. В этих глазах была древняя, как жизнь человеческая на земле, тревога сестры, матери или возлюбленной за мужчину, уходящего из дома.

– Товарищ генерал, разрешите… – переступив порог, он обратился по уставу к седому невысокому человеку, сделавшему к нему шаг из-за стола.

– Да ладно тебе, Миша, вольно, отставить церемонии, – генерал Ольгин обнял старого боевого товарища. – рапорт твой прочёл. Чувствуешь себя как?

– Готов приступить к обязанностям немедленно. В тире выбил 98. По назначению врача – ещё неделя приёма стабилизирующей гомеопатии.

– Отлично, – генерал снял трубку внутренней связи, – свяжи меня ровно в час с Александровым. И машину за ним нашу в Шереметьево. Теперь, друг мой Миша, с тобой. Звёздочку твою обмоем, когда пыль осядет. Вчерашний теракт – не рядовая акция за деньги нефтяных арабов. Он был адресным, то есть погибли люди, которые случайно оказались попутчиками конкретного пассажира метрополитена. Устранение его физически трубой по голове, типа во время прогулки с пуделем устроителям не подходило. Пояс смертника с болтами – это подпись, знак для конкурентов, чтобы отпугнуть и отогнать. За чем именно идёт охота, тебе расскажет наш компьютерный гений Зиновий. У него и поинтересуешься, зачем пыль в твоей квартире стёрли местами. Да, чтобы ты знал. Жучки – наши. Установили их так, чтобы ты быстро нашёл. В течение всего апреля к твоей квартире в Южном Медведкове стали проявлять интерес наши зарубежные коллеги. Не к тебе, это было бы ещё объяснимо. У нас есть все основания полагать, что наши заокеанские миляги начали атаку по тому плану, с которым мы тебя познакомили зимой. Широким фронтом.

– Разрешите вопрос… А кому из западных служб нужен мой линолеум?

– По предварительной информации, исполнителем является некий фонд Me Artur’s, возглавляемый неприятной во всех отношениях дамой Джулией Стаж. Той самой, что добилась легализации канабиса в девяти американских штатах и активно занималась внедрением на рынок тетрагекабенола[22].

– Наркота? – удивился Михаил – я уж понадеялся, что на мою двушку облизывается дедушка Сорос. Неужели дом стоит на их муравьиной тропке?