Блефовать, так с музыкой

Я прошаркала сквозь подземный переход, поднялась наверх и очутилась у подножия стеклянной коробки вокзала. Огляделась по сторонам и, не заметив ни одной персоны, достойной моего интереса, завернула за угол. Там мне попалась первая личность соответствующего масштаба – щуплый парень в растрепанной ушанке, рваном ватнике и давно просящих каши штиблетах.

– Привет, – я бойко подкатилась к нему.

– Привет, – меланхолично отозвался молодой бомж, не выказывая ни малейших признаков цеховой солидарности, и прошлепал мимо.

Я хотела было его догнать, но передумала. Не последний же он бомж на белом свете, в конце концов, справедливо рассудила я, найду кого-нибудь поприветливее. Да взять хотя бы вон ту бродяжку, выписывающую круги вокруг переполненной урны. При других обстоятельствах и в другом наряде она была бы очень даже симпатичной. Невысокая, с круглым носиком-пипочкой, малиновым румянцем, а главное, в зеленой мохеровой шапке, как раз такой, какую я себе нарисовала в мечтах, еще только собираясь перевоплотиться. Короче говоря, маленькая нищенка сразу же расположила меня к себе, и я уверенно направила к ней свои стопы.

Тем временем выяснилась причина ее неподдельного интереса к привокзальной урне. Наклонившись над мусорной горой и немного в ней покопавшись, приглянувшаяся мне бомжиха извлекла на свет божий пивную бутылку темного стекла. Шмыгнув носом, грязным ногтем соскребла с нее налипшую грязь и бережно опустила в нутро большой матерчатой сумки. Судя по раздавшемуся при этом мелодичному звяканью, сегодняшние раскопки маленькой бомжихи можно было считать удачными.

«Гм, гм, что бы ей такое сказать для первого знакомства?» – мысленно прикидывала я. Как назло, в голову не приходило ничего подходящего. А все потому, что я не позаботилась об этом заранее, легкомысленно сосредоточившись на «прикиде». Может, сказать ей:

«Бог в помощь, подруга»? Пожалуй, это звучит слишком театрально. Вот именно, театрально!

Пока я мучилась с изобретением подходящего обращения, на авансцене появилось новое действующее лицо – еще одна побродяжка, с обветренным и очень злым лицом. Эта не стала утруждать себя утомительными приветствиями и, не говоря ни слова, вцепилась в волосы маленькой бомжихи, той самой, которую я наметила в собеседницы, и давай ее мутузить. Я и глазом моргнуть не успела, а предмет моего вожделения – зеленая мохеровая шапка уже валялась в грязной жиже, а ее хозяйка, поверженная обидчицей на обе лопатки, голосила благим матом и предпринимала отчаянные попытки вырваться из цепких рук соперницы. Совершенно безуспешные, насколько я могла судить.

Я просто онемела, не зная, что мне делать. Ну не разнимать же мне их прикажете! Впрочем, потасовка закончилась довольно быстро полной и безоговорочной победой долговязой бабы с желчным лицом, которая напоследок еще пару раз пнула маленькую бомжиху, после чего прихватила ее матерчатую сумку с бутылками. Видимо, в качестве контрибуции. И была такова. А нищенка с носиком-пипкой и малиновым румянцем осталась сидеть в грязном снегу, растопырив ноги, как пластмассовая кукла.

– С-сука, короста, зараза… – маленькая бомжиха послала проклятия в пустой след, подняла свою мохеровую шапку и водрузила на голову. А еще всхлипнула, очень жалостливо и трогательно. По крайней мере, мое отзывчивое сердце дрогнуло.

– Больно? – посочувствовала я.

– А тебе что? – огрызнулась маленькая бомжиха и с кряхтением поднялась на ноги. Под левым глазом у нее образовалась красноватая припухлость, грозившая в скором времени преобразоваться в банальный синяк.

– За что она так тебя? – не отставала я.

– Считает, что здесь все бутылки ее, – недовольно пробурчала маленькая бомжиха.

И как я сама не догадалась, что стала свидетельницей злостного нарушения конвенции с последующим немедленным и справедливым возмездием. Маленькая бомжиха вторглась на чужую территорию, за что и поплатилась.

– И что ты теперь будешь делать? – поинтересовалась я у нее осторожно.

– А ты кто такая? – кажется, я не вызывала у нее доверия, несмотря на все свои ухищрения. Я смешалась:

– Да я просто так… Я…

– Вот и шуруй отсюда. – Всем своим угрюмым видом маленькая бомжиха давала понять, что не нуждается в моем сочувствии. Она даже пригрозила мне:

– Не приставай, а то получишь!

Я была окончательно посрамлена в своем стремлении согреть вниманием эту несчастную душу.

– Хорошо-хорошо, я ухожу, – пробормотала я примирительно, – я ведь только хотела узнать про одного человека, он здесь раньше появлялся… Его Аликом зовут… такой высокий, долговязый…

– Не знаю я никакого Алика, – отрезала маленькая бродяжка, – и вообще, все сейчас на тридцать седьмой километр перебазировались.

– На тридцать седьмой километр? А что там?

– Там новая свалка открылась, и все вокзальные туда подались. Говорят, там кто-то даже пятьсот баксов нашел, – просветила меня маленькая бомжиха и добавила раздумчиво:

– Самой, что ли, съездить, может, что обломится?