Блеск

Звякнул болтающийся над дверью колокольчик, и немногочисленные посетители забегаловки как по команде уставились на девушку. Придав своему лицу бесстрастное выражение, Иванушкина двинулась к барной стойке. Тесное помещение было густо пропитано запахом пролитого пива и ржаных гренок. Из допотопных колонок, притулившихся по углам, доносилась «Трасса Е 95» в исполнении «Алисы». Бармен, грузный мужчина лет пятидесяти, с проплешиной, неторопливо протирал пузатую пивную кружку, на которой просматривался профиль лося.

— Добрый вечер, — поприветствовал он Анну и поставил кружку на стойку.

— Скорее, доброй ночи, — кивнула девушка. — Текила у вас есть?

Бармен развел руки в стороны:

— Увы, закончилась.

— Вообще вся?

Он провел рукой по лысине, словно пытаясь пригладить давно выпавшие волосы:

— Если честно, у нас ее не бывает.

— А что есть?

— Водка.

— Ну да, как я сразу не догадалась, — краем рта улыбнулась Анна. — Давайте. Два по пятьдесят.

— Одну минуту.

Вскоре перед ней стояли две массивные стопки, доверху наполненные водкой.

— Что-нибудь из закуски жела… — начал бармен, но Анна, не дослушав его, уже опрокинула одну из рюмок.

— Понятно, — хмыкнул он и взял полотенце, начиная протирать стойку. Иванушкина замерла, чувствуя, как огненная жидкость, бурля, опустилась в желудок. Выдохнула.

— А где тут руки можно помыть, напомните? — спросила она.

— Вон там туалет, за ширмой, — показал бармен, и Анна ушла.

Сидящие за столами мужики переглянулись, кто-то хихикнул.

Закрыв за собой дверь, Анна судорожно огляделась. Ноздри неприятно защекотал запах мочи, но она старалась не обращать на эти мелочи внимания. В глаза бросился металлический ящик, на котором болтался пустой держатель для бумажных полотенец. Самих полотенец, как, впрочем, и туалетной бумаги, в кабине не было, но Иванушкину интересовал непосредственно ящик. Потрогав кончиками пальцев его углы, она удовлетворенно кивнула.

Затем взглянула в зеркало. Лицо ровное, решительное, лишь где-то глубоко в глазах метались искры.

«Надеюсь, все получится…»

Анна повернулась к ящику и со всей силы приложилась лицом об угол. В глотке застрял возмущенный вопль, рвущийся наружу — ничего не подозревающий до этого организм словно пытался выкрикнуть: «За что?!»

Переведя дыхание, Анна решила, что одного раза будет недостаточно. Глухой удар — и ящик, не удержавшись, сорвался с крепежа.

Шипя от жгучей боли, Иванушкина снова посмотрела на свое отражение. Из рассеченной брови струилась кровь, пятная алыми кляксами платье.

«Может, еще разик? — посоветовал внутренний голос. — Об раковину. Для натуральности образа, так сказать».

— А что, хорошая мысль, — хрипло согласилась Анна.

Когда она, с залитым кровью лицом, вернулась к стойке, у бармена полезли глаза на лоб.

— Э… дамочка, что с вами? — встревоженно спросил он. — Может, вам пластырь дать? У меня есть!

Анна заставила себя улыбнуться.

— Все супер. Немножко там упала… Просто сегодня у меня неудачный день. — Она взяла вторую рюмку и выпила ее одним махом, даже не поморщившись. — Посчитайте меня.

Бармен покачал головой:

— Пусть будет за счет заведения. С вами точно все в порядке?

— Однозначно, — ответила Иванушкина. — Всего хорошего!

* * *

Оперуполномоченный уголовного розыска районного отдела Андрей Синицын ненавидел ночные дежурства. По злой иронии именно в его смены происходили серьезные происшествия вроде разбойных нападений или убийств, причем чаще всего «злодея» еще нужно было установить. Как только Синицын заступал на очередное дежурство, его взор то и дело смещался на циферблат часов, он словно мысленно подгонял время, чтобы неприятные часы прошли как можно быстрее и, главное, в спокойном режиме.

Его напарник Василий был в отъезде, и Синицын уселся за стол, с неприязнью глядя на стопку разыскных дел. Конечно, этим можно было заняться и позже, но сегодня утром начальник уже интересовался подвижкой дел по автоугонам, а для этого нужно написать подробный отчет, чего Андрею сейчас хотелось делать меньше всего. Он бы с удовольствием растянулся бы сейчас на диване, включив какой-нибудь сериал про маньяков, а тут…

Внезапная трель дежурного телефона заставила его вздрогнуть.

— Синицын, — коротко ответил он, снимая трубку.

— У нас потерпевшая внизу, — послышался голос дежурного. — Ограбление и побои. Отправляю к тебе?

— А куда деваться, — вздохнул Синицын и сдвинул стопку дел в угол стола.

Спустя несколько минут в дверь постучали, и внутрь робко вошла девушка в облегающем платье светло-голубого цвета. Ее лицо, как и платье, было перемазано подсохшей кровью.

— Спокойно, спокойно, — произнес Синицын, поднимаясь из-за стола. — Может, вам сначала в больницу надо?

Иванушкина помотала головой.

— Как вас зовут? — спросил Андрей, подходя к ней вплотную.

— Аня, — всхлипнула та.

— Что случилось?

— Напали двое… Ожерелье сорвали… — сбивчиво заговорила Анна. — Один такой здоровый… я чуть сознание не потеряла!

Синицын осторожно взял пальцами лицо потерпевшей, повернув его к свету. Кроме рассеченной брови, на которой черной корочкой запеклась кровь, на скуле девушки наливался багровый синяк.