Блеск

Подул ветер, и Анна накинула капюшон. Странное дело, она выполнила работу — как ей казалось, на отлично, Вика пообещала ей поговорить с Бельской насчет прибавки к зарплате, а никакого удовлетворения она не ощущала. Иванушкина мысленно сравнила себя с охотником, который возвращался домой после тяжелого дня, а в сумке у него парка уток да облезлый заяц. Да, вроде с голоду не умрешь, но такая еда чисто для поддержания штанов. Особенно если принять во внимание, что в прицеле карабина мелькали и другие мишени — олень, кабан и даже лось… Только вот фортуна распорядилась так, что ты вынужден довольствоваться утками и худосочным зайцем…

«Что я делаю на этой работе? — вдруг подумала она, спускаясь в подземный переход. — Что меня ждет дальше? Бесконечные выволочки на совещаниях у Бельской да сиюминутный перепихон у Миши в кабинете, где яблоку негде упасть…»

Анна почувствовало неясное движение за спиной и бросила взгляд назад. В нескольких шагах от нее маячила шкафообразная фигура мужчины, следовавшего за ней. На нем была черная кожаная куртка и темные брюки, голову закрывала кепка, надвинутая на глаза.

Анна непроизвольно прибавила шаг. Подумаешь, здоровенный мужик идет сзади. Как будто ему есть какое-то дело до какой-то Иванушкиной, которая бедна, как церковная мышь…

Шаги за спиной стали отчетливей, и она, не удержавшись, снова оглянулась. Странный незнакомец был совсем близко, и его прищуренные глаза смотрели прямо на Анну.

«Твою мать… Этого еще не хватало!»

В голове что-то щелкнуло, и она, повинуясь животному инстинкту, побежала. Преследователь, хрипло дыша, мчался следом, и тревога, ворочавшаяся внутри Анны сонным зверьком, мгновенно преобразовалось в ледяное озеро, заполнившее каждый уголок ее напряженного тела. Она захотела крикнуть, но вопль застрял где-то посреди глотки, словно кусок теплой ваты.

До конца перехода оставалось несколько метров, когда жесткие пальцы мужчины вцепились в капюшон Анны. В это мгновение крик наконец прорвался наружу. Не переставая кричать, девушка извернулась и, отклонившись вправо, со всей силы ударила ногой преследователя. Носок кожаной туфли пришелся мужчине в голень, и тот от неожиданности отпрянул, но капюшон из рук не выпустил. Анна почувствовала, как грубые мозолистые пальцы закрывают ей рот, и заверещала еще громче:

— Помогите! Убивают, на помощь!!

— Да не вопи ты так! — неожиданно рявкнул незнакомец. — Тише! Меня твой отец прислал!

Последняя фраза не произвела на Иванушкину никакого впечатления, и, охваченная ужасом, она впилась зубами в пальцы мужчины.

— Тьфу ты, черт! — выругался тот, убирая укушенную руку. — Да успокойся ты! Льву Сергеевичу помощь нужна! Срочно!

Анна застыла на месте, и незнакомец шагнул назад, подняв обе руки вверх в примирительном жесте.

— Что… — тихо переспросила она, вытирая рот. — Что вы сказали?

Мужчина хмуро разглядывал алый полумесяц — следы зубов девушки. Даже скудного освещения хватало, чтобы разглядеть на его пальцах татуировки, характерные для мест не столь отдаленных.

— А если заражение будет? — недовольно спросил он. — Или вообще, бешенство? Три раза тьфу.

Анна без сил прислонилась к стылой стене перехода.

— От бешенства сорок уколов в живот делают, — зачем-то пояснила она. — Так что вы сказали про папу? Он… Он ведь давно умер.

Незнакомец опустил руку, его щетинистое лицо исказилось в ухмылке:

— Это мамаша тебе так сказала? Он так и думал. Что именно поэтому ты ему не пишешь.

Иванушкина убрала с лица спутанные волосы, пытаясь осознать услышанное.

— Он… — она сглотнула. — То есть вы серьезно? Мой папа правда жив?

Лицо мужчины посуровело.

— Пока да. Но все может измениться, если ты не подсуетишься.

— Покажите мне его фотографию, — потребовала Анна, окончательно приходя в себя. — Я должна понимать, что вы не врете.

— Я, по-твоему, кто такой, чтобы фотки мужика с собой таскать? — презрительно сплюнул уголовник, но Иванушкина стояла на своем:

— Ну какие-то доказательства у вас должны быть!

— Поезжай к нему сама да посмотри доказательства, — буркнул он. — Я, в общем-то, это и должен был тебе передать. Проблемы у него, усекла?

Анна ощутила, как с удвоенной силой заколотилось сердце.

— В какой он тюрьме?

— Первая ИК, — отозвался незнакомец. — Колония в Твери. Найдешь сама, не маленькая. Заяву на свиданку он уже написал, так что не теряй времени.

С этими словами он резко развернулся и зашагал прочь. Он вскоре исчез из виду, но Анна продолжала стоять, безмолвно глядя перед собой.

О боже.

Значит, отец жив?!

* * *

Следующие два дня Иванушкина ходила как в вязком тумане. Мозг, словно сверлом, поочередно буравили две мысли:

«Почему мама соврала о смерти папы?»

«Почему отец не сообщил о том, что жив?!»