Блеск чужих созвездий. Часть 2 (СИ)

— Хорошо. Если что, говори, и я надеру его драконий зад.

Таня нервно хохотнула, представив, как утонченный Жослен полезет с кулаками на огромного черного дракона. А Сен-Жан просто сжал ее плечо, давая понять, что он рядом.

Скрытая дверь отъехала в сторону с лязгом и скрипом. Посыпалась пыль: этим проходом явно не пользовались очень давно. Вашон было сунулся в темный коридор — он хотел побыстрее убраться из замка, — но Мангон остановил его.

— Я его не открывал лет двадцать. Возможно, воздух ядовит.

Вашон сделался несчастным и поспешил отойти от прохода. Чем он дорожил по-настоящему, так это своей жизнью и своими пальцами, а больше, пожалуй, ничем, и Жослену в этом еще предстояло убедиться.

— А как же другие слуги? — спросила Раду тихонько. — Лиза, старый Бромер, малышка Криси? И другие?

— Некоторые оказались предателями, их подкупили, — Мангон говорил будничным голосом, будто предательство его людей — вполне закономерное явление. — Тех, кто остался на моей стороне, стражники выведут через другой выход. С ними все будет в порядке.

— Храни их Великая Матерь, — пробормотала Раду, очерчивая круг на груди. Таня в первый раз увидела, чтобы кто-то из местных осенял себя знаком веры.

Мангон же, высоко подняв факел и зажав рот рукой, шагнул в тайный проход. Он вытянул огонь вперед, наблюдая за его поведением. Погаснет, значит, кислорода нет, поняла Таня. Но факел горел бодро и ровно, иногда танцуя под невидимыми струйками воздуха. Мангон убрал руку, осторожно втянул воздух в легкие.

— Можно идти, — сказал он. — Отец устроил тут неплохую вентиляцию. Одно из немногих дел, за которые его можно вспомнить добрым словом.

В держателе нашелся еще один факел. Его хотел взять Влад, но Таня показала на пистолет, зажатый в его руке.

— Лучше прикрывай нас, а я подержу факел, — по-русски предложила она и не заметила, как на секунду замедлился Мангон, прислушиваясь.

Они растянулись цепочкой. В начале шел, освещая путь, Адриан, за ним Раду, Вашон, Жослен и Росси. За ней Таня с высоко поднятым факелом, замыкал цепочку Владимир, который периодически оглядывался и прислушивался, нет ли за ними погони. Коридор сначала был широким, с высоким потолком и выложенными камнями стенами. Иногда он ветвился, но Мангон каждый раз уверенно выбирал направление. Постепенно проход становился все уже и ниже, каменные стены сменились земляными, от обрушения их удерживала мощная обрешетка. Несмотря на толщину, в некоторых местах брус прогнил, и земля высыпалась на пол. Пахло сыростью, затхлостью и плесенью, и если бы не хитрая система вентиляция, навряд ли в этих проходах получилось пробыть долго. Свет факела разгонял подземную живность, и многоножки, жуки, медведки и прочие твари бросалась в разные стороны, а Росси неизменно вскрикивала, стараясь не касаться стен. Здесь время застыло, и никто, кроме Мангона, не мог сказать, сколько они плелись вот так, гуськом. Никто не решался говорить, разве что Вашон иногда изрекал что-то капризное или Росси пугалась теней и подземных тварей, поэтому у Тани было вдоволь времени и тишины, чтобы обдумать все мысли по кругу несколько раз. Зачем Тень приходил к ней, почему помогал, подсказывал? Он издевался над ней, вызнавая слабости и потаенные мысли? Планировал приручить, а потом раздавить правдой? Что было в его голове, когда днем он вел себя, как самодур, а вечерами таскал ей сладости и читал книги? Может быть, Мангон — псих или шизофреник, и находиться сколь-либо близко к нему опасно? Закончилось тем, что она бесконечно устала, больше, чем от ходьбы по тайным проходам, но решить что-то для себя так и не смогла. Она была уверена в одном: Мангон — старый дракон, бесчувственный и безжалостный, а Тень — странный, но саркастичный и добрый, и от мысли, что с ним придется распрощаться навсегда, хотелось кричать.

— Стойте, — голос Мангона показался оглушительным после стольких минут тишины, которую нарушали лишь хлюпанье ног по размокшей земле да редкие вздохи. — Сен-Жан, подержите факел. Мы пришли, я поднимусь и проверю, все ли в порядке.

Придвинувшись ближе, Таня увидела ржавую металлическую лестницу, уходившую к потолку, в который был врезан деревянный люк, обитый железом. Стены здесь, на выходе, были выложены камнем, но не так толково, как в замке, а наспех, просто чтобы укрепить их. Мангон поднялся, открыл люк и высунулся почти наполовину. Вниз устремился холодный ночной воздух, и вдохнув его, Таня зажмурилась от удовольствия. Она и забыла, насколько в проходе он был застоявшийся, привыкнув к затхлому запаху. Мангон быстро вернулся.

— Все в порядке. Можем выходить.

Таня вылезала предпоследней, вместе с Владом они вглядывались в темноту, оставшуюся позади. Было бы обидно, если бы погоня догнала их так близко к цели. Но все обошлось, и передав факел Владимиру, Таня поднялась по ржавым ступеням наверх.