Блеск дождя

– Да, он здесь. – Я посмотрела на большие часы над дверью. Симон пришел на тринадцать минут раньше, это хорошо. Люблю пунктуальных, потому что сама всегда прихожу заранее, и время ожидания сокращается, если мой визави тоже появляется раньше назначенного. – Впустить его? – Я вопросительно посмотрела через плечо на Басти.

– Ты готова? Тогда впускай.

Поскольку все мои принадлежности – блокнот и простой карандаш – были у меня в сумке, держать клиента на улице не имело смысла. К тому же дождь все еще моросил. Даже если входная дверь под крышей, а Симон, видимо, из морозостойких. Потому что он опять пришел без куртки, но на этот раз надел лонгслив.

Я остановилась перед дверью и постучала в стекло. Симон обернулся и, увидев меня, улыбнулся. Я сразу обратила внимание на синяк у него на щеке. Но этот парень был красив даже с кровоподтеком. Интересно, он налетел на дверь или подрался? Последнее как-то не соответствовало впечатлению, которое у меня создалось. Хотя какое-то время я думала, что он идиот.

– Привет. Я немного рано. – Он изобразил на лице извинение, когда я открыла ему дверь.

– Лучше раньше, чем позже. Просто начнем поскорее.

В комнате, которую мы используем для консультаций, я предложила Симону стул возле письменного стола. Там еще стоит диванчик, но за столом мне было комфортнее.

– Я тебе предлагаю для начала показать тату, которую ты хочешь закрыть, – начала я, водрузив свой шоппер на темную деревянную столешницу. Пока я рылась в его глубинах в поисках блокнота, Симон уже снял лонгслив. Я увидела это, когда, вытащив блокнот, подняла взгляд. Однако он закрывал грудь тканью, словно защитной броней. Эта стеснительность меня развеселила. И умилила. Но я не выказала ни того, ни другого – я просто выжидала, подняв бровь.

– У тебя в глазах случайно не рентгеновские лучи? – спросил он, состроив гримасу.

Я помотала головой.

– Иначе я не просила бы тебя раздеться. – Я указала на его кулак, которым он прижимал к груди темную ткань, словно от этого зависела его жизнь. – Рентген или не рентген – разница небольшая, а?

Он почесал свободной рукой затылок.

– Блин… Должен признать, в этом есть смысл. – Его губы тронула усмешка.

– На счет три? – спросила я, пряча улыбку.

– Окей. Раз… – начал он.

– Два…

– Два с четвертью?.. – продолжил он, и мы оба захохотали.

– Ну ладно, – кивнула я, приняв на его игру. – Два с половиной…

Так и не начав обратного отсчета, Симон без предупреждения уронил лонгслив на пол, обнажив, наверное, самую идиотскую тату, которую когда-либо доводилось видеть в INKnovation. Оно и к лучшему. Иначе мне было бы чертовски трудно оторвать взгляд от его рельефной груди и кубиков на животе. Теперь я поняла, почему Басти упоминал скорую помощь и называл тату придурочным.

– Все так плохо? – Вопрос Симона заставил меня предположить, что мои мысли отражались у меня на лице.

Откашливаясь, я быстро собралась и слегка наклонила голову набок. Может быть, с другого ракурса вид не будет таким ужасным.

– М-м-м… ну-у… – Черт, врать не получалось. Эта татуировка выглядит почти как рана. К тому же Симон не пришел бы к нам набивать кавер-ап, если бы сам не понимал этого. То есть я могла сказать правду. – Честно говоря – да. Неудавшийся единорог? – Я еще больше склонила голову. – По имени Кики, или что там наколото в сердечке сверху?

Господи. Я подавила возглас ужаса, когда до меня дошло, что это, собственно, такое. Это любовное тату, а Кики, вероятно, его бывшая девушка. Не то чтобы я была против любовных татуировок. Но вот это – просто надругательство. И над искусством тату, и над женщиной, имя которой Симон увековечил у себя на груди.

– Что? Нет. – Он энергично затряс головой и посмотрел на свою грудь, ткнув пальцем в единорога. – Это не единорог. Это… э-э-э… памятник. Да. Памятник типу, который, будучи в изрядном подпитии на одной вечеринке, согласился, пожалуй, на самый тупой спор в его жизни. – Он ухмыльнулся, а лицо залила краска стыда.

– М-м-м… ну ясно. – Качая головой, я наткнулась на его сконфуженный взгляд. И до меня дошло, почему в пятницу он так себя вел: мужчине ему легче было бы открыться. Что ж, где-то я могу это понять. – Ага, и теперь я должна снести этот исторический памятник единорогости?

– Да уж, пожалуйста, – тихо смеясь, ответил Симон, и я кивнула. – Хотя я бы его лучше не сносил, а перестроил.

– Понимаю. – Я достала из-за уха карандаш, придвинула стул на колесиках и подняла сиденье так, чтобы быть с Симоном на одном уровне. Или примерно на одном. Он действительно высокий. – И какие у тебя есть идеи насчет изображения? – спросила я.

Он не успел ничего сказать, потому что в кармане его штанов зазвучала акустическая версия трека «Fix you» от Coldplay.

Симон тихонько застонал.