Блеск и будни

— Что и говорить. — Она зевнула и потянулась, продемонстрировав свои потрясающие груди. Эльза была эффектная блондинка. — Скажи, Гавриил, откуда у тебя взялся такой талант?

Он не ответил. Она посмотрела на него.

— Почему ты не отвечаешь?

— Потому что я не знаю, — отрезал он.

— Не надо злиться. Мне просто любопытно.

Он бросил маникюрный набор через всю комнату, поднялся с кровати и подошел к окну, чтобы посмотреть на Унтер ден Линден.

— Дело в том… — он замолчал.

— Что?

Он опустился в кресло и закрыл лицо руками.

— Дело в том, что я ничего не знаю о своем прошлом, кроме того, что мой отец и моя мать были рабами. — Он взглянул на Эльзу. Она удивилась тому, что он плачет. — Миссис Синклер знает не больше моего за исключением того, что в моих жилах есть примесь белой крови. Все это ужасно запутанно. Это все равно, что выйти из ниоткуда! Я бы что угодно отдал за то, чтобы узнать о себе побольше.

— Тогда почему бы тебе не заняться этим и не выяснить.

— Где?

— На плантации, где жил твой отец.

— Там все сожгли во время войны.

— Но некоторые рабы, наверное, остались… Они что-нибудь знают, не так ли?

Гавриил вытер слезы.

— Ненавижу Америку. Там мне не позволили даже снять зал для концерта.

— Потому что у тебя черная кожа?

— Потому что я черномазый. Тут есть разница.

— В чем же она состоит?

— Черный человек имеет будущее. А у черномазого только прошлое.

— А у тебя даже нет и этого. Думаю, тебе надо съездить в Виргинию и выяснить то, что тебе хочется узнать.

Гавриил молчал.

Но два дня спустя, когда они шли по прекрасному, запорошенному снегом Тиргартену, Гавриил остановился и сказал:

— Ты права. Мне надо поехать в Виргинию. Там я узнаю, кто я такой.

Лиза с трудом узнала Гавриила, когда он вошел в гостиную ее номера в гостинице «Давенпорт».

— Ты такой высокий! — воскликнула она, беря его за руки. — И такой прославленный! Теперь мне понятны сообщения о женщинах, которые рвут твою одежду.

— Они перестали делать это. — Он улыбнулся. — Появился двенадцатилетний болгарский виолончелист, теперь они гоняются за ним. Одна женщина в Риме украла его нижнее белье. Но насколько мне известно, вы сами превращаетесь в крупную звезду. Я видел афиши с вами по всему городу. Вы играете Катю Хардкастл в новой постановке пьесы «Она унижается, чтобы победить».

— Да. Я очень захвачена этой работой. И также напутана до беспамятства. Ну, присаживайся. Разреши налить тебе чего-нибудь?

— С удовольствием выпил бы чашечку кофе. В Германии мы только этим и занимаемся — пьем кофе. — Он подумал об Эльзе. — Ну, и еще кое-чем.

Он сел на диван, а Лиза повернулась к двери на кухню и увидела, что на пороге стоит Лиля.

— Лиля, это Гавриил, о котором я тебе рассказывала.

— Угу. Очень симпатичный мужчина! — сказала Лиля. — Мистер Гавриил, вы собираетесь что-нибудь сыграть для меня до своего отъезда?

— С удовольствием, если мы найдем пианино.

— Внизу живет учитель пения, у него есть. Господи, как же скверно он играет, всю ночь напролет! Пойду сварю кофе.

Лиля направилась на кухню, а Лиза села в кресло.

— Мне так хочется, чтобы ты посмотрел на моих детей, — заметила она. — Они много слышали о тебе. Скоро они возвратятся из школы. Как поживает Тадеуш?

— О, у него с Анной все хорошо. Они купили дом в Фонтенбло, где они живут между нашими концертными турне.

— А ты? Приобрел ли ты себе дом?

— Пока нет, живу в гостиницах. Но думаю, что скоро куплю.

— Есть ли у тебя девушка?

Он улыбнулся.

— Да, она родилась и выросла в Германии.

— Значит, ты счастлив?

Улыбка слетела с его лица.

— Да… и нет. Я хочу сказать, конечно, я счастлив, что сделал себе такую карьеру, чем я обязан вам.

— Я лишь создала условия… У тебя обнаружился необычайный талант.

— Но откуда он взялся? От белой или от черной крови, текущей в моих жилах?

— Разве это имеет значение?

— Для меня имеет. Видите ли, я не знаю, кто я такой. Я американец, живущий в Европе. Я черный, но живу и разговариваю, как белый. Я черный пианист, который исполняет музыку белых людей для белой аудитории. Маэстро Лист сказал однажды, что я могу добиться успеха как какой-нибудь выродок, и я иногда задумываюсь, не прав ли он был. Вот почему я еду в Виргинию, чтобы узнать о своем происхождении, узнать о своем прошлом.

Из кухни пришла Лиля с чашкой и блюдцем.

— Мистер Гавриил, верно ли я поняла? — спросила она. — Вы сказали, что поедете в Виргинию?

— Да.

— Простите меня, но вы, наверное, сошли с ума.

Гавриил нахмурился.

— Почему это?

— Там создали Ку-клукс-клан.

— Она права, — поддержала ее Лиза. — Тебе следует проявить осторожность.

— Почему Клан может заинтересоваться мною?

— Потому что вы вырвались из системы, — объяснила Лиля, ставя чашку с блюдцем на стол. — Вы стали кем-то. Тамошние люди этого не любят, очень им это не нравится. Это ведь не нравится и здешним зрителям. Но там они могут что-то выкинуть. В гробу они видели цветного, вроде вас, который хорошо одевается, известен во всем мире и с кучей денег. Сразу заведут разговор о «наглости». Ха, вы с ума их сведете!

Гавриил улыбнулся, отпивая кофе.