Блеск жемчуга

- Я уже забыла, что говорила вам об этой свадьбе!

- Вы должны были быть свидетельницей невесты?

- Нет. - Она покачала головой, и лунные отсветы разлетелись по всей веранде. - Я должна была быть невестой.

- Алисон… я очень виноват…

- Спасибо, Джеймс, но ничего страшного не случилось. Этот брак не должен был состояться.

- И все же, - тихо напомнил Джеймс, - вы почувствовали какую то вину.

- Не из за этого. - Она отрицательно покачала головой. - Я виновата перед своими родными, особенно перед бабушками и дедушками. По некоторым чисто личным причинам, они не хотели, чтобы я ехала в Гонконг. Им бы хотелось, чтобы я, приехав сюда, ужаснулась и первым же рейсом улетела назад.

- Но вы не улетели.

- Да.

- Так что вы не возненавидели Гонконг.

- Нет, конечно, - тихо ответила Алисон, стараясь следовать своему обещанию, - я полюбила его.

* * *

Когда в Замок приехала Мейлин, Сэм сразу же почувствовала это. Он ждал ее, беспокоился из за ее отсутствия, удивлялся тому, что она решила приехать позже и одна. Но когда он увидел ее поднимающейся по мраморной лестнице дворца, его тревога рассеялась.

Она просто хотела появиться на сцене как можно более эффектно - и ей это удалось. Все оставили свои занятия и повернули головы в ее сторону, пока она медленно, по королевски спускалась по ступенькам в зал. На ней, правда, не было короны, но она в ней и не нуждалась: ее блестящие черные волосы, уложеные в великолепную прическу, казалось, сверкали ярче, чем коронные бриллианты.

Разумеется, на таком званом вечере, как сегодняшний, действовали неписаные, но отлично известные всем присутствующим правила одежды: фраки для мужчин и длинные шелковые платья для женщин. Но Мейлин Гуань решилась явиться на этот праздничный прием в брюках. На ней был элегантный, дорогой костюм - с первого взгляда было видно, что он от Шанель. Блестящие складки золотого ламе соблазнительно облегали ее совершенный бюст и затем ниспадали на свободные, струящиеся брюки.

Сэм, наверное, первым отвел бы взгляд от этой золотой богини, но заглянув в ее глаза, увидел там боль и тут же понял всю правду - именно так Мейлин и удалось выжить в жестоком и презирающем ее мире. Она сама бросала вызов ему, открыто демонстрируя, что она - другая, и открыто радовалась своей уникальности.

Но Сэм знал, что радости тут мало, - Мейлин терпеть не могла быть в центре внимания, просто она считала, что у нее нет выбора. У нее экзотическая внешность, на нее обращают внимание независимо от того, чем она занимается и как одета; предоставляя возможность разглядывать ее, Мейлин обретала чувство собственного достоинства и сохраняла, хотя бы отчасти, контроль над собой.

Поэтому Сэм не стал отворачиваться: он продолжал смотреть на нее обеспокоено и сочувственно, пока Мейлин медленно проходила сквозь ряды самых богатых и знаменитых людей Гонконга. И как только она поздоровалась со всеми, он спас ее.

Мне нужно поговорить кое о чем с моим архитектором, - заявил Сэм, похищая ее из общества.

Выведя ее на благоухающую от цветущей плюмерии террасу, он тихо сказал:

- Вы добились своего.

- Разумеется!

Она отвечала резко и агрессивно, потому что ее сердце кровоточило.

- Я - не из их числа, Мейлин. Я ваш друг. Хотел бы быть им.

Его слова или, по крайней мере, та нежность, с которой он произнес их, смутили ее.

- Вы хотели о чем то поговорить, Сэм? Что то с проектом?

- Нет, - улыбнулся Сэм. - Сентиментальное путешествие?

- Извините?

- Я просто думал, где вы можете быть, почему вы решили приехать одна, вместо того, чтобы выехать с нами. Я волновался.

И опять какая то безответственная и опасная часть ее души хотела подтолкнуть ее признаться ему во всем. Да, это было именно сентиментальное путешествие. Сначала она проехала мимо того места, где когда то жила с Джулианой - места, где сначала она была так счастлива, а потом так несчастна. Потом она доехала до Маунт камерон роуд, откуда открывался вид на дом Вивьен Жун в Долине Счастья - место, где жила Джулиана, когда она встретила Гарретта Уитакера и где родилась сама Мейлин. Теперь там опять жила, как и обещала, ее мать. Недавняя покупка Джулианой Гуань этого дорогого дома еще раз доказывала, что она не освободилась от своих романтических представлений о выдуманной ею любви.

Настоящего в этой любви Гарретта Уитакера и Джулианы Гуань было только одно - их ребенок, их дочь, принадлежащая двум мирам… и ни одному из них она не нужна.

- Джейд?

- Мне просто хотелось прокатиться по городу. - Ей удалось изобразить сияющую улыбку, натянуть на лицо радостную маску. - Ну, а как вам показался Замок, Ковбой?

- Он великолепен.

- Но вы почему то нахмурились?

- Мне кажется, он несколько претенциозен.

- Для того, чтобы показать, что ты - король горы?

- Именно. Или, - тихо добавил Сэм, - чтобы заставить себя поверить в то, что у тебя есть право ослепить дракона.

- Что вы знаете о фэншуй, Алисон?