Читаем Бляди полностью

Ходят теперь, прихрамывают. Опускаться начали, выпивают и быстро теряют внешний вид. Поговаривают, что ебутся уже с менее престижным контингентом.

Прогуливаясь недавно по Филевскому парку, заприметил даму с коляской и статным мужчиной. Мы встретились глазами, и она тут же отвела взгляд, немного покраснев. Долго думал, кто такая, еле вспомнил. Пару лет назад снималась в групповухе с пятью или шестью самцами, мне еще нравилось, как естественно она стонет.

Но, как правило, мои подопечные пропадают из поля моего зрения. А ведь у многих жизнь сложилась довольно интересно, в этом я уверен.

<p><strong>31.</strong></p>

Расскажу про девочку Алису.

Когда я впервые ее увидел, сразу же подумал, — что-то с ней не так. Вроде бы вполне адекватна, общается легко, улыбается все время, но какая-то ненормальность все же ощущается. Я встречал похожих людей, позже выяснялось, что у них были психологические травмы или просто тяжелая жизнь.

На кастинге я застал лишь последний этап, когда девушки демонстрировали свои самые сокровенные места. И Алиса так ловко принимала разные позы, так лихо раздвигала ноги и артистично прогибала спину, вставая раком, что я спросил, — ты не пиздишь ли, что не снималась никогда? Заулыбалась, и отвечает, — я специально на порносайтах полночи зависала, чтоб знать, как себя преподнести.

За день до съемок я оказался в Тушинском парке один и чуть подвыпивший, — те, кто составлял мне компанию, уехали, а домой идти не хотелось. Дай-ка, думаю, позвоню Алисе.

Прилетела моментально — они все стремятся подобраться поближе. Думают, что скорефаниться с режиссером — это поймать бога за яйца. Может, где-нибудь это и так, но не со мной. Если я решил пообщаться с артисткой за пределами площадки (что случается нечасто), то это не значит, что я стану ее протеже. И не означает, что я хочу ее трахать. И поблажек на площадке из-за одного сопливого разговора я не делаю.

Короче, посидели-поговорили. Вино дало в голову, язык развязался и давай рассказывать мне про свое житье-бытье.

К слову сказать, на тот момент ей было двадцать с небольшим, обладала она прекрасным лицом и тело, и ничто не выдавало в ней начинающую порноактрису.

В школе Алиса была изгоем и гадким утенком, некрасивой, толстой и зашуганной. Как водится, житья ей не давали — насмешки, издевательства, смешные клички и прочие атрибуты жизни школьного отщепенца. Это во взрослой жизни такие вещи вспоминаются уже с улыбкой, а в детстве — трагедия хуже некуда.

Классе в девятом одноклассницы уже вовсю вертели жопами, а одноклассники все стремились их пощупать. Алисе же все больше норовили надавать щелбанов да подсрачников. И даже такие же черти, как она сама, не обращали на нее внимания.

И вот лет в пятнадцать она нашла интересный, как ей тогда казалось, способ привлечь к себе внимание, — начала, что называется, давать. Вокруг нее стали крутиться жаждущие некрасивого, но все же настоящего женского тела, и Алиса почувствовала себя нужной и желанной. Много ли надо прыщавым одноклассникам, которые о живой теплой пизде и не мечтали. Почти у всего своего класса, да и у всех параллельных она стала первой женщиной.

Человек, вставший на наклонную плоскость, катится, — говорил Фридрих Энгельс.

Скоро Алиса стала самой настоящей дворовой шлюхой. Любой мог взять ее за руку, отвести к себе домой и, молча, без всяких слов оттрахать. Уже не было никаких флиртов, заигрываний и прочей ерунды. И ни разу она не отказала, даже не попыталась возмутиться. В голове, говорит, какой-то туман и ступор.

Человек, наверно, двести прошло через нее за два года. Как не заразилась ни разу — сама удивляется.

Несколько раз пускали по кругу, человек по десять. Когда стала брать в рот, тут же прослыла башкастой, стала презираема большинством. Дворовая шпана-то по понятиям жила, здесь не до вольностей.

Дурная слава быстро распространилась, учителя вызывали родителей в школу, те дома орали как резанные, а Алисе что о стену горох.

К концу школы сильно похорошела, похудела, стала краситься и модно одеваться. Но репутация уже сложилась, и ее сторонились. Случалось слышать и шепот старушек за спиной, и крики пьяных подростков — пойдем, мол, перепихнемся.

После школы переехала из Подмосковья в столицу, недолго где-то училась, потом работала, но блудливую жизнь больше не вела. Нормально общалась с людьми, будто и не было позорного прошлого.

Немного с кем-то повстречалась, но особо не складывалось.

И тут на одном из форумов увидела, что проводим кастинг, и твердо решила ступить на эту стезю. А что, говорит, столько забесплатно еблась, и с уродами, и с козлами всякими, так почему бы и нет. Глядишь, и карьеру сделаю, кто знает. Вон, мол, живут порнозвезды и не парятся. Про Беркову все кричат, что шлюха, а ей как с гуся вода, да еще и мужья знатные.

Ладно, говорю, спасибо за откровенность, забудем этот разговор.

А сам думаю, может, ну ее к чертям собачьим? Мутная какая-то, как бы боком не вышло.

Перед съемкой спрашиваю — точно стоит начинать? Если сомнения — лучше скажи сразу. Уверенно кивает, улыбается, — может, врет, подумалось мне, о своем грустном прошлом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии