Блики на портрете

И. Мечников. «…Я со страстью отдался работе. Однажды, когда вся семья отправилась в цирк смотреть каких-то удивительно дрессированных обезьян, а я остался один над своим микроскопом, наблюдая за жизнью подвижных клеток у прозрачной личинки морской звезды, меня сразу осенила новая мысль. Мне пришло в голову, что подобные клетки должны служить в организме для противодействия вредным деятелям. Чувствуя, что тут кроется нечто особенно интересное, я до того взволновался, что стал шагать по комнате и даже вышел на берег моря, чтобы собраться с мыслями. Я сказал себе, что если мое предположение справедливо, то заноза, вставленная в тело личинки морской звезды, не имеющей ни сосудистой, ни нервной системы, должна в короткое время окружиться налезшими на нее подвижными клетками подобно тому, как это наблюдается у человека, занозившего себе палец. Сказано — сделано. В крошечном садике при нашем доме, в котором несколько дней перед тем на мандариновом дереве была устроена детям рождественская „елка“, я сорвал несколько розовых шипов и тотчас же вставил их под кожу великолепных, прозрачных, как вода, личинок морской звезды. Я, разумеется, всю ночь волновался в ожидании результата. И на другой день, рано утром, с радостью констатировал удачу опыта. Этот последний и составил основу „теории фагоцитов“, разработке которой были посвящены последующие 25 лет моей жизни».

Ведущий. Эти блуждающие клетки натолкнули Мечникова на блестящую идею, что они могут поглощать, а затем разрушать не только пищевые частицы, но и всякое инородное тело, вторгшееся в организм, в том числе и микробов. Мечников назвал эти специальные клетки фагоцитами — пожирающими и приписал им целебную роль, роль защитников организма.

Это была поистине гениальная догадка («чисто гиппократовская мысль», по выражению одного из современников Мечникова), которая переросла в фагоцитарную теорию, объясняющую сущность воспалительного процесса и невосприимчивости к инфекциям. Мечников изложил свою концепцию знаменитому немецкому патологу Р. Вирхову. Тот приезжал в Мессину и видел опыты.

И. Мечников. «Когда я изложил ему (Р. Вирхову. — О. Б.) свои соображения относительно того, что воспалительная реакция со стороны амебоидных клеток становится понятной только под тем условием, если допустить, что белые кровяные шарики охотятся за микробами и уничтожают их, то Вирхов сказал мне, что в патологии, во всяком случае, думают и преподают как раз обратное. Держатся того мнения, что микробы находят благоприятные условия внутри лейкоцитов и пользуются этими клетками для своего передвижения и распространения в организме».

Ведущий. Как видите, Вирхов призывал с осторожностью отнестись к толкованию опытов. Однако это не помешало ему быть одним из первых, кто проявил большой интерес к идее Мечникова и обратил на нее серьезное внимание. В те времена медики были убеждены, что белые кровяные тельца (Мечников назвал их «микрофаги») не только невраждебны микробам, но служат им надежным убежищем и транспортом, разнося их по всему организму.

Недавно я увидел поразительную фотографию, на ней были изображены бактерии лепры — возбудители проказы, живущие и размножающиеся, правда, не в микрофагах, а в известных мечниковских клетках — «мусорщиках». И не только возбудители лепры, но и лейшмании, тяжелого кожного заболевания — лейшманиоза, чувствуют себя в макрофагах как дома.

Однако вернемся к идее фагоцитоза.

Первое сообщение о нем как о защитной реакции организма было сделано И. Мечниковым в 1883 году в Одессе на съезде врачей-естествоиспытателей в докладе «О целебных силах организма». Идея прозвучала в знаменательное время: тогда только что были открыты патогенные микробы, и, разумеется, прежде всего о них думал Мечников, заявляя о существовании защитных клеток.

Новое, однако, почти всегда пробивается с трудом.

И. Мечников. «…Противники фагоцитарной теории соединенными усилиями старались опровергнуть ее, не заботясь о замене ее другой теорией защиты организма».

Ведущий. И грянул бой, длившийся десятилетия. Среди противников Мечникова и его теории оказались видные исследователи, имевшие несомненные заслуги перед бактериологией. Все они в противовес клеточной теории иммунитета развивали представление о решающей роли гуморальных, химических факторов в противобактериальном иммунитете.

Вкратце теория, которую решили назвать жидкостной (гуморальной), чтобы отличить ее от клеточной, сводилась примерно к следующему. Если в естественных условиях наш организм справляется с микробами, то вовсе не потому, что их разрушают клетки, а потому, что мы несем в своих жидкостях (гуморах), в частности в крови, особые бактерицидные элементы.

При этом полностью отрицалось какое-либо участие фагоцитов в защите организма. На стороне противников были такие аргументы, как антитоксины, вакцины, сыворотки, несшие избавление от многих болезней.