Блики на спицах [СИ]

   Название клуба, около которого затормозила "Toyota", было нечитабельно, но Эльза шепнула Маше, что в переводе с турецкого оно означает "закат". Интерьер клуба соответствовал названию: от огромного диско-шара по потолку тянулись большие отрезы органзы персикового цвета, который плавно перетекали в своеобразные альковы по краям танцпола; за такими импровизированными шторами находились столики и барная стойка, окрашенная в цвета моря на закате; пол был покрыт тёмно-синей краской, на которой периодически вспыхивали блики.

   Заняв один из столиков, друзья отправились на танцпол. Сначала они танцевали все вместе, но потом толпа отнесла Мишу и Эльзу куда то в центр, а Маша и Игорь предпочли остаться ближе к краю. Но, спустя некоторое время, Маша, оглядевшись вокруг, не обнаружила Игоря, немного забеспокоилась и стала пробираться к столику. Неожиданно, чьи-то руки схватили её за талию, девушка попыталась ударить невидимого обидчика в солнечное сплетение, но промахнулась.

   - Ну ну, тихо моя девочка.

   - Тоник? Ты как здесь оказался? Пусти меня, - забрыкалась Маша, пытаясь скинуть горячие ладони со своей талии.

   - Я живу тут неподалёку, частенько забредаю сюда. А какое оправдание у тебя?

   - Убери руки. Я приехала с друзьями. Тебе легче?

   - Пойдём, поговорим. Где ваш столик? - парень немного переместился, но руку с талии не убрал.

   - Пошли. И держи свои руки в карманах, - прошипела Маша, скидывая ладонь Антона.

   Когда они сели за столик, девушка почувствовала исходящий запах спиртного и поморщилась - пьяный Тоник это плохо.

   - Антон, ты поговорить со мной хотел. Давай говори быстрее, и я пойду отрываться дальше.

   - Маш, давай сначала, а? Начнём снова встречаться.

   - Нет. Я не хочу. Нет смысла начинать сначала. Это так же как перечитывать книгу, всё равно знаешь, какой будет конец. В нашей Happy End предусмотрен не был. Смирись и живи дальше. Если это всё, то я пошла.

   - Нет не всё. Раз ты так поступаешь, то готовься к поражению на фестивале. Я победил на отборочниках Екатеринбурга, набрал сто из ста, и буду выступать за свой родной город.

   - Не впечатлил ты меня. У нас есть свой чемпион, выбивший сотню из сотни, - не показав насколько ее ошарашила эта новость, гордо заявила Маша.

   - Он то может и чемпион, а вот ты... Ты не пройдёшь норшор. И мы победим. Мы, а не Вы.

   - Ты никогда в меня не верил. Счастливо оставаться, я пошла.

   Девушка быстро встала из-за столика и пошла искать туалет, надеясь, что холодная вода смоет с лица полыхающий румянец, появляющийся в моменты ярости. Но не успела Маша отойти от столиков, как её впечатали в стену сильные мужские руки. Кричать не было смысла - музыку не переорёшь; надеяться, что кто-то увидит и поможет, тоже - со стороны они выглядели как парочка, целующаяся под прикрытием штор.

   - Маш, прости меня, я придурок. Я верю в тебя, но меня бесит, что ты меня отшиваешь, - пьяным бессвязным шепотом каялся Тоник, но судя по всему, пьяной была только голова, держал он девушку крепко, полностью блокируя все части тела. Пробовать ударить его головой Маша не стала - Тоник был её выше, удар пришёлся бы в грудь, не нанеся особого ущерба. Пока она размышляла, как бы скинуть нависшую тушу, парень продолжал:

   - Маш, мне тебя очень не хватает.

   - Для полного счастья или для ровного счёта? - подколола девушка, решив, что лучше будет язвить и выводить парня из себя, чем умолять отпустить. Так хоть какое-то удовлетворение получит.

   - Блин. О чём ты говоришь? Я тут распинаюсь, говорю, что без тебя не могу, а ты чушь несёшь.

   - Я чушь несу? Знаешь, девушкам по-другому доказывают, что без них не могут.

   - Как, например? - уточнил Тоник, наивно полагая, что Маша сейчас ему выложит по пунктам, что ему надо сделать и в какой последовательности, чтобы её вернуть. Но она опять его обломала:

   - Не знаю. Но точно не обездвиживают в клубе и не грозят поражением на фестивале.

   - Дура. Это что, единственно важное для тебя событие?

   - Нет. Это ты идиот. Ты так ничего и не понял.

   Тоник рассердился и сжал ее запястье, надавливая большим пальцем прямо на болевую точку, отчего Маша вскрикнула, и по её щекам потекли слёзы, а парень всё не отпускал её руку. Потом боль резко ушла, и когда Маша открыла глаза, то Тоник над ней тоже не возвышался, а стоял (точнее его держали) чуть поодаль и выслушивал гневную тираду какого-то широкоплечего парня.

   ***