Блин против Деда Мороза

– Прикинь Блинок: возвращаемся мы с Нинкой с допроса. Обе, конечно, никакие. Нинка вертит ключом в замке – не отпирается. Вертит в другую сторону – все путем: запирается. «Бракованный замок нам подсунули», – говорит Нинка, а сама бледнеет. Это до нее дошло, что если замок не отпирается, значит, его до нас отперли! Тут моя прославленная сестра героически подпирает дверь ногой, достает мобильник и звонит В милицию: «У меня в квартире взломщик! Я его держу!» Прибегают Сидякин с каким-то капитаном, все из себя в броне и с автоматами, и отважно врываются в квартиру. Взломщика нет. Они вызывают экспертов. То, се, отпечатки пальцев, «Проверьте вещи, все ли на месте, что пропало?»…

– А что пропало?

– Любишь ты перебивать, Блинок, – довольным голосом заметила Суворова. Было ясно, что обструкция ей самой надоела хуже горькой редьки и Валька рада снова ему верить и с ним дружить. – Погоди, расскажу. Вывинчивают замки, забирают коврик от двери. Часа три все кувырком, потом они уходят, я закрываю за ними дверь и вижу на подзеркальнике свои ключи… – Суворова сделала эффектную паузу и спросила: – Дошло.

– Дошло, – сказал Блинков-младший. Ты забыла ключи дома, значит, дверь не заперла.

– Ну! Я привыкла, что старую дверь захлопнешь, и замок запрется. А эта – новая, железная. Нинка ее поставила, чтоб машинные деньги не стащили. Она вроде захлопывается, замок щелкает, а повернешь ручку – открыто.

– А какие нашли следы взлома?

– Опять перебиваешь! Говорю же: милицию вызывали? Вызывали. Эксперты были? Были. Кто виноват? Я. А меня еще за сумочку Нинка не простила. Вот я и молчу, что сама забыла дверь запереть. А на следующий день вызывает нас Сидякин…

– Это когда он меня поймал с мотоциклом?

– Ну да. Вызывает, и такой довольный-довольный. «Каким, – спрашивает, – моторным маслом вы, Нина, пользуетесь?» Нинка говорит: «Я сливочным обхожусь, а какое в мотор заливают, надо у механиков спросить».

– На коврике нашли моторное масло? – сообразил Блинков-младший.

– Наверно, а то с чего бы он стал спрашивать! А потом говорит: «Вы ведь недавно поменяли дверь?» Нинка ему: «Да, как старую машину продала. Там в магазине крутились какие-то типы, в документы пытались заглянуть.

Я подумала: узнают мой адрес и полезут за деньгами. Вот и поменяла дверь». – «А кто, – спрашивает Сидякин, – с тех пор бывал у вас в квартире?»

– Это он ищет кто ваши ключи мог подделать, – охнул Блинков-младший. – И опять, я подозреваемый!

– Ага. Ты, твоя мама да Надька Ломакина, а больше к нам никто не заходил… Ладно, Блинок, пойду прибираться. Сидякин уже звонил, что сейчас придет с замками, а у нас вся квартира вверх дном.

– Ногти подстриги, – посоветова- Блинков-младший.

– Зачем?

– А ему твой маникюр не нравится.

Он повесил трубку, лег на диван и стал думать.

Моторное масло на коврике…

С неделю назад он, зашел к Вальке и увидел этот новый коврик под новой дверью: дрко-зеленый, как молодая травка, колючий, пружинистый. Кто мог оставить на нем следы моторного масла, если Нина Су к тому времени продала свою машину?

Интересная получается история. Квартиру никто не взламывал, Валька просто забыла запереть дверь. Но экспертиза находит следы. На коврике – моторное масло, принесенное неизвестно на чьих ногах. В замках – нечто такое, что заставляет Сидякина спрашивать у Суворовых, кто к ним заходил в последнее время (и мог снять слепок с ключей или завладеть ими на несколько минут – мастерская металлоремонта рядом, и ключи там делают в мгновение ока).

Эх, знать бы, что нашли эксперты! Сидякин, конечно, не скажет, и ни один оперативник на его месте не сказал бы: это служебная тайна. А если…

Блинков-младший вскочил с дивана, взял свой отпечаток мотоциклетной шины и пошел к Суворовой.

Служебную тайну Сидякин никогда не раскроет. Но если она перестанет быть служебной, то почему бы ему не рассказать кое-что в обмен на небесполезную для расследования улику?

Нина Су встретила блинкова-младшего как ни в чем не бывало. Усадила его пить чай стала расспрашивать о маме, сильно ли она переживает и не обижается ли на подругу Ниночку.

Из вежливости он посидел с фотомоделью минут десять, а потом увел Вальку в ее комнату и в два счета уговорил рассказать Нине о незапертой двери: Суворова и сама чувствовала себя неловко из-за того, что водит за нос и сестру, и милиционеров.

Пошли объясняться с Ниной Су. После того, как из-за Вальки ной безалаберности фотомодель осталась без денег на «Мерседес», очередной фокус не произвел на нее особого впечатления. Она только сказала:

– Ну почему я не утопила тебя в детстве, когда купала в ванночке?!

Валька улыбалась. У Нины Су эти слова означали, что младшая сестра прощена.

Пришел Сидякин, и Нина ему обо всем рассказала. Дважды старший опер жутко разозлился. Ему и так не понравилось, что Блинков-младший сидит у Суворовых, а тут еще и Валькина глупость, похожая на розыгрыш. Сгоряча Сидякин и выложил все, что узнали эксперты. Уговаривать его не пришлось.

– Как же «не было воров», когда на внутренней поверхности замка следы двух ключей – бронзированного и стального?!