Блистательные дикари

- И что же, никто не знает причины этой болезни?

- Есть кое-какие соображения. Власти нам твердят; что это был вирус, но мы-то знаем цену этому бреду. Есть люди, которые полагают; что виной тому некое животное, поселившееся в здешних горах, - тут он кивнул головой в сторону гор, стеной окружавших Берроуз. - Говорят, что оно похоже на человекообразную обезьяну. Некоторые договаривались до того, что называли этого зверя - подумать только! - человеческим существом.

- Человеческим?

- Именно. Были два психа, которые утверждали, что это женщина. Красивая голая женщина. Странные соображения, доложу я вам.

Крис и Кэтрин обменялись взглядами. Итак, Мэрилин Уэббер, Рейчел Кейтс и вот теперь - Роберт Старк. Только где он?

- Они утверждали, что виной всему красивая обнаженная женщина, загоготал старик. - Разве это не доказывает, что они рехнулись?

Они молча наблюдали, как старик удаляется от них под дождем. Его силуэт постепенно терял очертания и скоро растворился в плотной молочного цвета пелене. Кэтрин прижалась к Крису и поцеловала его в щеку.

- Давай-ка выбираться отсюда, - предложила она. - Уж больно здесь мокро, холодно и...

- Мрачно, - закончил за нее Крис.

Они снова сели в арендованный ими автомобиль и навсегда покинули Берроуз. На обратном пути они проехали через Бейкер-Бридж, где жизнь все еще теплилась, а через полчаса выбрались на магистраль, которая вела в Уинстон-Салем, находившийся уже в штате Северная Каролина. Первой нарушила тягостное молчание Кэтрин.

- До сих пор не пойму, почему она нас не убила? - тихо спросила она.

Роберту надоело бултыхаться в бассейне, и он выбрался из воды. Над головой ярко сияло солнце. Он глянул в сторону моря и увидел узкую полоску малахитового цвета, которая виднелась вдали, смыкаясь с обесцвеченным жарой небом. Вилла Рейчел была великолепна. Роберт про себя решил, что пора собираться. В два часа дня его ожидала встреча с адвокатами Рейчел, готовившимися передать в его собственность все, чем когда-либо владела эта женщина. Люди, которые занимались ее делами, специально для этого приехали сюда из Лиона - города, где она родилась. Они сразу же догадались, кто перед ними, и стали обращаться с ним соответственно.

"Интересно, где сейчас Крис Лэнг и Кэтрин Росс?" - спросил себя Роберт. К величайшему своему удивлению, он узнал, что Рейчел их отпустила. Она видела, что они готовы были умереть, смирились со своей судьбой, и уже одно это явилось для Рейчел достаточным основанием полагать, что они свое получили. В данном случае она, можно сказать, проявила неведомое ей прежде снисхождение.

Лаура была слишком шокирована случившимся и вряд ли обратила внимание на его прощальные слова, когда он, придя в себя, поспешил удалиться до прихода полиции.

С моря подул свежий влажный ветерок, мгновенно смягчивший палящий полуденный зной. Роберт обратил внимание на старого садовника, вступившего в оживленную беседу с поваром. Обслуживающий персонал виллы набирался из местных жителей и состоял из четырех квалифицированных слуг - Рейчел любила жить в роскоши, куда бы ни забросила ее судьба.

Его мозг пока отказывался принимать случившееся. И дело тут было вовсе не в моральных принципах. Лишь после того, как он унаследовал весь огромный жизненный опыт Рейчел и ее безграничные познания, ему удалось до конца осознать величие своей убитой подруги.

Хотя Роберт и стряхнул с себя человечность, словно горькое утреннее похмелье, он поначалу продолжал верить, что заложенные в него с детства принципы смогут отвратить его от убийств и не позволят ему сделаться чем-то вроде Рейчел. Он в самом деле не мог себя простить за то, что сделал с Верноном. Вот и Лауру ему вовсе не хотелось убивать, хотя Рейчел очень на этом настаивала. Его отнюдь не прельщала перспектива бесконечных убийств, на которые, по словам Рейчел, он был обречен лишь по той причине, что его трансформация в новое существо удачно завершилась. Ему не хотелось превращаться в кровавого маньяка, потому-то он и разделался с Рейчел, желая прекратить вакханалию убийств и насилия. Итак, вдохновленный благими намерениями, он убил ту, которую любил.