Блистательный Париж. История. Легенды. Предания

Народная скорбь по случаю смерти Марата была безгранична. Скульпторы лепили бюсты «друга народа», художники писали картины, многочисленные поэты сочиняли стихи — одним словом, каждый старался как мог. В течение года на тему о Марате было написано четыре драмы и одна опера. Его именем было по всей Франции названо множество улиц; в Париже весь Монмартр, по созвучию, был официально переименован в Montmarat. Тело «друга народа» было вскоре перевезено в Пантеон.

И вдруг Париж прорвало дикой, бешеной, долго таившейся ненавистью. Рапорты парижской тайной полиции отмечают ежедневно одинаковые происшествия: толпа бьет бюст Марата или глумится над его памятью. Конвент не мог, естественно, не считаться с новым настроением Франции. Вопрос о Марате пересматривался в самом здании Конвента, в местах, отведенных публике. Без большого шума, без всяких церемоний, гроб Марата был вынесен из Пантеона и похоронен на соседнем (несуществующем более) кладбище святой Женевьевы. И культ тотчас как рукой сняло: всем стало ясно, что «друг народа» был в лучшем случае — сумасшедший, а в худшем — совершенный злодей. Что стало с сердцем Марата историкам неизвестно до сих пор. Вероятно, куда-нибудь выкинули в ту пору и сердце. Но агатовая шкатулка, украшенная драгоценными камнями, едва ли могла быть уничтожена. Вполне возможно, что теперь в нее прячет кольца и ожерелья какая-нибудь богатая дама, не имеющая ни малейшего представления о прошлом своей великолепной шкатулки.

Здесь надолго теряется след ванны Марата, стоявшей на памятнике за решеткой. Она никому не была нужна: вряд ли кто пожелал бы купаться в этой ванне. Может быть, и в самом деле ее приобрел тогда, в надежде на любителя, старьевщик, впоследствии ее продавший графу Каприоль де-Сент-Илер. Так номер «Ami du Peuple», залитый кровью Марата, после разных странствий попал в коллекцию Анатоля Франса (а от него перешел к барону де Венку). В Национальной библиотеке хранится знаменитое письмо Шарлотты Корде: «Стыдно за преступление, а не за эшафот» и не менее знаменитый рисунок Давида «Голова Марата» с надписью: «Они не могли меня подкупить и убили».

Елисейские поля

Этот обширный район, который простирается до западных границ площади Согласия, был когда-то заболоченной местностью, покрытой мелким кустарником. Огромную территорию осушили, и произошло чудесное превращение. Раньше понятия «авеню» и «поля» не были связаны друг с другом.

Знаменитый архитектор по пейзажам Ле Нотр в 1670 году проложил улицу, по обеим сторонам которой высадили в два ряда вязы, и улица превратилась в авеню. Под сенью этих вязов постепенно появились дома. Селился здесь простой люд, мелкие лавочники, булочники или торговцы молоком, коровы которых мирно паслись тут же, на полях. Возникли и кафе, похожие скорее на притоны. Место вскоре стало настолько неспокойным, что пришлось поставить даже сторожевой пост швейцарской гвардии, наблюдавшей за порядком и нравами. Но здесь было неспокойно только в вечернее и ночное время, тогда как днем, по свидетельству Н.М. Карамзина, посетившего Париж в 1790 году, Елисейские Поля представляли собой обыкновенный «лесок», засаженный незатейливыми растениями, и небольшими лужками. По воскресеньям здесь гулял народ. В основном в этом месте отдыхали после тяжелой трудовой недели простые люди, пили дешевое вино и распевали водевили.

Елисейские поля

Свой столичный вид Елисейские Поля приобрели только в первой половине XIX века, когда были выстроены элегантные особняки и театры, заасфальтированы тротуары, установлены газовые фонари.

Особняк под № 25 был построен в 1866 году архитектором Пьером Мангеном для маркизы де Пайва. Это имя носила Тереза Лахман, польская еврейка, родом из России, где она вышла замуж за французского портного. В Париже Тереза Лахман стала одной из знаменитых дам полусвета Второй Империи, в салоне которой можно было встретить Теофиля Готье, братьев Гонкуров, Ипполита Тэна или Леона Гамбетга.

Особняк маркизы де Пайва охраняется государством как образец архитектуры Второй Империи. Бронзовые ворота работы Легрена. Внутри — знаменитая лестница из оникса, декорированная в стиле Второй Империи.

Елисейские Поля были и остались местом разного рода парадов и празднеств. После заключения Тильзитского мира именно на Елисейских Полях Наполеон Бонапарт устраивает грандиозный праздник для своей верной гвардии.

Когда русские войска в 1814 году вошли в Париж, здесь они разбили свои бивуаки. На Елисейских Полях Александр I принимал парад, и русские казаки, «статные и румяные», вызвали такой бурно выражаемый энтузиазм у женского населения Парижа, что император выразил опасение, как бы не произошло «похищения сабинянок».

Сегодня Елисейские Поля не лишились своего аристократического блеска и продолжают оставаться одним из самых популярных мест Парижа.

Резиденция французского президента