Блицкриг (СИ)

- Постараемся.

Он усмехнулся и отвыкшей писать рукой заполнил в акте пробел: Боков Ф.М. И поставил подпись.

- Так вы тогда и мои подпишите бумаги. Иначе я не смогу вступить во владение пасекой по закону?

Фёдор Маркович достал из папки файлики с экземплярами договора купли-продажи.

- Вот здесь и вот здесь. И доверенность мне подпишите. Вы теперь, кстати, владелец квартиры в посёлке Дорожник.

- Не надо мне, - скривился пасечник и не глядя подписал договор.

Фёдор Маркович торопливо собрал бумаги.

- Так и мне не надо.

Закончив с документами, стал тормошить Тимура. Вот идиот, растёкся как блин на сковороде. Блюдце вылизывает языком.

- Пойдём. Хватит уже.

- До свидания, ребятушки.

- Парамон Константинович, мёд у вас очень вкусный. Волшебный.

- Волшебный. Как же иначе.

- Выходи. Не задерживайся.

Вышли к воротам.

- Всего доброго, Парамон Константинович. Как только зарегистрирую, сразу передам ваш экземпляр договора.

- Это уж как тебе самому надо.

И уже переступив за калитку, не выдержав, обернулся спросить.

- Почему я? Какой из меня хранитель?

- Не ведаю того. Время покажет. Может как раз такой и нужен сейчас.

- Чем же я заслужил?

- Вот здесь хранишь у себя Васильково, - пасечник указал пальцем в область груди.

Фёдор Маркович усмехнулся было этим стариковским причудам, но, как и тогда, в детстве, поймал на себе пронизывающий взгляд старика, заставивший его внутренне сжаться в комок.

- А не поймёшь, тебе самому хуже будет.

Над головой хрипло прокричал ворон. Вот привязалась назойливая птица.

- Понятно. До свидания, Парамон Константинович.

- Прощай, Фёдор.

Пока шёл от пасеки, до самого поворота, ощущал на себе этот взгляд, давящий в спину. Несколько раз едва удержался от того, чтобы не посмотреть стоит ли пасечник в самом деле в воротах? Что за напасть? Вместо ожидаемого триумфа в нём нарастало мрачное раздражение. Что это с ним? Ведь удался задуманный ими блицкриг как нельзя лучше. Но казалось почему-то, что это пасечник оставил его в дураках. И зачем он подписывал этот акт? Баловство, конечно. Напрасно только не забрал акт себе. Ни о чём бумага, но не стоило разбрасываться подписью.

- Стой.

Тимур послушно встал, как хорошо обученный конь.

- Слышишь, с тобой вообще, что случилось?

- А что?

- Ты там блюдце с мёдом вылизывал как Вини-Пух.

- Вкусно.

- А чего лыбился всю дорогу?

- Представлял будто пчёлкой летал над лугом. От цветка к цветку. Так необыкновенно.

- Придурок, - прошептал в сторону Фёдор Маркович. - Подожди меня здесь, вернусь, заберу у пасечника бумагу.

- Можно с тобой?

- Нет.

Тимур надулся, но остался на месте. Фёдор Маркович быстрым шагом направился к пасеке. Калитка осталось открытой. Взлетел на крыльцо. На всякий случай постучал по дверному косяку и не дожидаясь ответа, шагнул внутрь.

- Парамон Констанинович, я тут подумал, пусть лучше акт у меня полежит пока...

Но пасечника нигде не было видно. На столе убрано. По скатерти ползала пчела, проверяла подлинность вышитых васильков. Посреди лежал акт. Фёдор Маркович с облегчением подобрал его и выскочил вон из комнаты. Пчела увязалась следом, звеня в уши нечто невнятное.

- Отвяжись.

Обиженная пчела улетела в сторону луга. Вернулась снова настойчиво прожужжав что-то совсем удивительное и вновь улетела туда, где стояли улья.

- Вот чего тебе от меня надо?

Фёдор Маркович повинуясь какому-то неясному чувству отправился за пчелой и тогда увидел пасечника. Из высокой травы видна была одна лишь косынка.

- Парамон Константинович, - позвал он, подходя ближе.

Пасечник сидел спиной к нему на большом камне, опираясь о палку. От его неподвижности у Бокова захолодило сердце. Приблизился на негнущихся ногах. Обошёл кругом. Так и есть. Пасечник уже не дышал. И выглядел как давно иссохшая мумия. Кожа его стала словно пергамент, обтянувший кости черепа. Из-под косынки выбились истлевшие волосы. Истончившиеся губы открыли рот с пожелтевшими зубами. И только похожие на скованные льдом озёра глаза, словно живые были устремлены куда-то в небесную даль.

- Что за чёрт?

Он что по-быстрому траванулся какой-то дурью? Вот идиот старый. Не мог подождать пока они уедут совсем? Надо, пожалуй, вызвать скорую и полицию. Пусть зафиксируют. А главное не трогать ничего. И убраться отсюда как можно скорее. Фёдор Маркович поспешил прочь с пасеки.

Выбежал за калитку и тут увидел, навстречу нёсся Тимур. Пришёл в себя, похоже. В глазах появилось знакомое выражение тупой решительности.

- Прибью. Где эта сволочь? Чем он меня опоил? Какими мухоморами? Что это за мёд пьяный такой?

- Всё, успокойся, Тимур. Ничего не надо уже. Мы всё сделали.

- Какого хрена? Он мне ответит.

- Тимур, договор подписанный уже у меня. Нам шума не надо.

- Он нам три машины разбил, ребят покалечил.

- При чём здесь он? Ты что правда думаешь - он колдун?

- Он - покойник. Какая мне теперь разница кто он такой? И всё это здесь вокруг меня осточертело. Получил договор? Так давай спалим тут всё к чёртовой матери. И деревню эту и пасеку. Ребятам скажу, пусть оставят одни головёшки. Перебьём здесь каждую тварь.