Блицкриг в Западной Европе: Норвегия, Дания

«Георг Тиле» и «Ганс Людеман» приняли свой последний бой в Румбакс-фьорде, преградив путь англичанам, ведомым коммандером Миклетуэйтом на «Эскимо». Торпеда «Тиле», выпущенная с дистанции 25 кабельтовых, застигла противника врасплох. Поставленная немцами при отходе дымовая завеса еще не успела развеяться. Ширина фьорда в этом месте была немногим более 1 кабельтова, что исключало возможность уклониться от залпа. К счастью для англичан, вторая торпеда «Тиле» не вышла из аппарата, а торпедный залп «Людемана» оказался на редкость неточным. Но даже попадание одной торпеды произвело ужасные разрушения и в 15:45 полностью вывело «Эскимо» из строя. Взрывом была оторвана носовая оконечность корабля вплоть до второго орудия. Потери при этом составили 15 убитых и 10 тяжело раненых, большую часть от суммарных потерь в личном составе, понесенных флотом Его Величества в бою (всего 28 убитых и 55 раненых).

Подоспевшие «Фористер», «Хироу» и «Бедуин» открыли ураганный огонь. «Тиле» отвечал редкими выстрелами из четырех орудий. Но вскоре истощение артиллерийских погребов и тяжелые повреждения заставили командира эсминца капитана 3 ранга Макса-Экарта Вольффа прекратить огонь.

Около 16:00 «Георг Тиле» выбросился на мель и переломился на две части. 14 человек из его экипажа были убиты, еще 28 получили ранения. Мужественное сопротивление этого корабля задержало на некоторое время англичан. Это позволило «Людеману» отойти вглубь Румбакс-фьорда и присоединиться к находившимся там «Ценкеру» и «Арниму». Отсутствие снарядов и торпед делало дальнейшее сопротивление невозможным. Немецкие моряки взорвали свои эсминцы.

Из-за небрежности при закладке зарядов «Людеман» не был разрушен взрывом. Уайтворт решил взять его в качестве трофея и отбуксировать в Англию, но потом отказался от этой затеи. Корпус «Людемана» был взорван торпедами эсминца «Хироу».

Удовлетворенный результатами боя, вице-адмирал Уайтворт увел свои корабли в Вест-фьорд, оставив «Кимберли» и «Айвенго» для прикрытия поврежденного «Коссэка». Около 21 часа «Кимберли» подобрал с берега спасшихся с «Харди» и моряков потопленных в гавани британских торговых судов — всего около 50 человек. Снять с мели «Коссэк» удалось только следующим утром (в 04:15), к тому времени устранили повреждения, и корабль ушел на ремонт своим ходом.

Из состава экипажей погибших эсминцев (всего набралось около 2600 человек) немцы сформировали отряд морской пехоты. Вместе с горными егерями генерала Дитля моряки храбро сражались против высадившихся в этом районе союзных войск. Корабельные технические специалисты совместно с саперами восстанавливали портовые сооружения Нарвика, ремонтировали паровозы, вагоны, автомобили и вооружение.

* * *

В боях за Нарвик немцы потеряли 10 эсминцев — ровно половину от общего числа кораблей этого класса, которыми располагала Германия к началу 1940 года. Никто не порицал Эриха Бея за поражение, хотя при большей инициативности он, возможно, смог бы спасти четыре или хотя бы два эскадренных миноносца группы, не говоря уже о его чрезмерной осторожности на завершающей фазе боя против британской 2-й флотилии. 15 мая 1940 г. Бей стал преемником Бонте на посту начальника эсминцев.

Ореол героизма, которым окружила нарвикскую эпопею официальная пропаганда, полностью скрыл за собой причины одного из крупнейших поражений германского флота. Чтобы их проанализировать, необходимо ответить на два вопроса: была ли действительно необходима высадка в Нарвике в рамках операции «Везерюбунг» и могли ли эсминцы избежать истребления после высадки десанта?

Безусловно, Нарвик являлся весьма важным пунктом, особенно если учесть то место, которое он занимал в планах союзников. Однако успех германского предприятия кардинально зависел от двух предпосылок. Первая: отсутствие сопротивления со стороны норвежской армии, так как сохранение ею своих сил на подконтрольной себе прибрежной территории таило угрозу высадки союзного десанта. Данная угроза снималась только в случае справедливости второй предпосылки, а именно — недостатка сил и решимости союзных стран провести свой контрдесант.

Вероятность совпадения этих двух условий (немцы должны были сознавать роль Нарвика в союзных планах) была настолько мизерна, что неизбежный на любой войне риск трансформировался в свою противоположность — авантюру. Совершенно очевидно, что высадившиеся союзные войска, опираясь на поддержку норвежских вооруженных сил и британского флота, имели все шансы нанести немцам тяжелое поражение. Определяющим здесь было даже не упомянутое отсутствие береговых батарей, а отсутствие аэродрома со всеми вытекающими последствиями.