Блицкрига не будет!

– На практике мы применили только 12,7-мм станковые пулемёты Горюнова и его ротные пулемёты «ПГ». Результат отличный. В процессе подготовки бойцов проводили стрельбы из «АГ-2м», пистолета-пулемёта «ППС-40», снайперской винтовки Симонова «СВС». Результаты также прекрасные. За несколько дней до получения приказа пришли ручные гранатомёты Таубина. Во взводах назначили стрелков-гранатомётчиков, но испытать ещё не успели. Надеюсь, сейчас этим и занимаются.

За время проведения операции у меня появилось несколько идей. Первая: обкатка бойцов танками. Солдат сажают в укреплённый окоп полного профиля и над ними гоняют средний или тяжёлый танк. Когда бойцы привыкнут, задача усложняется. Они сидят в индивидуальном окопе половинного профиля, а над ними проходит танк. Необходимо бросить гранату ему вслед. Последний этап – боец лежит в мелком окопчике. Остальное так же. Это подготовит пехоту к встрече с массами танков врага. Люди будут знать, что делать, и не побегут в панике. Как часто случалось в первые месяцы войны в моё время.

– Такие случаи были в полосе действий 12-й армии. Румыны бросили в атаку танки, и пехота побежала. Ваше предложение очень своевременно, надо непременно составить наставление и передать в войска. Что-то ещё?

– Да, Иосиф Виссарионович. Необходимо обратить внимание командиров на радиосвязь. Немцы – непревзойдённые мастера перехвата и пеленгации. Переговоры должны вестись кодированно. Кстати, в моё время американцы нашли интересный выход из положения. В качестве радистов использовали индейцев чероки. Они говорили на своём языке, который, разумеется, никто не мог понять. Правда, к каждому радисту приставляли телохранителя с приказом защитить код любой ценой. Даже ценой убийства радиста в случае угрозы пленения. Это по перехвату. А что касается пеленгации, то разведчики должны быть предельно осторожны при выходе на связь. Своим я это уже объяснил. Ещё необходимы легковые машины повышенной проходимости. Я помню, что сейчас нечто подобное разрабатывают на заводе ГАЗ. Эти машины нужны десанту в качестве тягачей для «сорокапяток», базы для зенитных пулемётов и для ближней разведки.

Мы ещё какое-то время обсуждали технику, тактику, снабжение, комплектование и прочие военные предметы. Я вспомнил о своих сомнениях и стал убеждать Сталина, что батальона для меня, на данный момент, вполне достаточно. Для большего я не готов. Чтобы командовать полком или бригадой, необходим опыт. А я командовал взводом всего-то год с небольшим, и вот четыре месяца батальоном. Всё. Этого мало, чтобы управлять крупным подразделением, даже при наличии опытнейшего начштаба и не менее опытного заместителя. Я всё-таки не «свадебный генерал», а боевой офицер.

Сталин, в свою очередь, не подтверждая и не опровергая намерения поставить меня на бригаду, утверждал, что планы готовит начштаба, за подготовкой следят замы по тылу, технике, разведке и так далее. А командир должен быстро ориентироваться в обстановке и давать указания вышеперечисленным. Так мы беседовали до полуночи. А потом переключились на быт. Тему начал Верховный, когда, улыбаясь в усы, спросил, как мне понравилась новая квартира. Поехали.

– Иосиф Виссарионович, можно задать странный вопрос?

– Попробуйте, Георгий Валентинович.

– Когда вы последний раз ездили по городу и заходили в магазины? Случайно, без предупреждения?

– Вы это к чему, Георгий Валентинович?

– Иосиф Виссарионович, в стране происходит очень странная вещь. Люди работают, большинство на совесть, некоторые за страх, но работают. Получают неплохую, в общем и целом, зарплату. И не могут ничего купить, потому что нечего. В промтоварных магазинах пусто. Проблема купить одежду, обувь, даже продукты. Да, нам тяжело. Да, необходимо срочное перевооружение армии. Да, враги со всех сторон. Да, для построения светлого будущего необходимо чем-то жертвовать, но не всем же!

Люди перестают понимать зачем. Если они живут плохо и их дети живут плохо, то как поверить в то, что внукам будет лучше? Почему не построить завод, производящий автомобили для личных нужд? При наших просторах машина – это стопроцентное средство передвижения, а не роскошь. Тем более что руководители сколько-нибудь значительного ранга ездят на машинах. Они, конечно, государственные, но используют их вполне как личные.

Как и распределение продуктов из спецраспределителя или жильё. Как простой Вася у станка или рядовой инженер могут продолжать верить власти, когда руководство завода живёт как бояре, а им рассказывают о необходимости жертвовать ради будущего. Когда семьи из четырёх-пяти человек живут в одной комнате, а партийные работники вдвоём-втроём в трёх комнатах, если не в четырёх.