Блицкрига не будет!

Видимо, вспомнив мои слова, что десант пленных не берёт, бывшие «орлы Геринга» предпочли подчиниться. А может, надеялись, что их вчерашние пленники окажутся сговорчивее. В конце концов, все загрузились, и небольшая колонна тронулась в путь. Мы с майором Сивушкиным пошли к командной машине. Но ещё за несколько шагов я понял, что что-то случилось. Возле машины стоял Серёга, рядом с ним начштаба и командир взвода связи. Выражения лиц у них были такие, словно им только что показали фотографию Господа Бога с его личной подписью. Я хотел сказать, донельзя удивлённые. При этом лицо Голубева выражало ещё и непонимание.

Я ускорил шаг. Когда мы подошли, капитан Голубев протянул мне радиограмму. Боюсь, моё лицо приняло точно такое же выражение, как и у Серёги. Я держал в руках приказ Генштаба. Мне предписывалось сдать командование полком заместителю и вылететь в Москву в распоряжение Ставки Верховного главнокомандования. Высланный самолёт должен забрать меня из точки в нескольких километрах впереди. Прикинув, я понял, что именно там должна была бы находиться наша колонна сейчас, не проводи мы операцию здесь.

Сказать, что я ничего не понимал, это не сказать ничего. Меня отзывали в самом начале операции. Операции, к которой мы столько готовились. И, главное, зачем? На момент выхода всё шло нормально. Первый удар вермахта мы отразили. Может, не везде всё прошло идеально, но в целом Красная армия удержала границу и нанесла фрицам серьёзнейший урон. Фактически отборные ударные части немцев успешно перемалываются. Так зачем я нужен сейчас в Москве? Или за сутки что-то сильно изменилось? Вопросы метались в голове, как птицы в клетке. Понимая мои сомнения, Серёга сказал вполголоса:

– Товарищ гвардии подполковник, я проверил. Радиограмма содержит все необходимые знаки.

Разумеется. В первую очередь мой начальник контрразведки проверил подлинность принятого сообщения. С этой стороны, значит, всё в порядке. Но всё равно ничего не понятно. Однако приказ есть приказ, и его следует выполнять. Задвинув все сомнения поглубже, я начал отдавать приказы. Гвардии майор Сивушкин приступал к командованию полком на время моего отсутствия. Необходимо было выдвигаться к месту встречи, а полк ещё не был готов к маршу. Так что я вознамерился идти туда в сопровождении нескольких бойцов. Правда, с этим не согласился никто из моего штаба.

Майор Сивушкин, как принявший обязанности командира полка, отправил в сопровождение взвод разведки четыре БМД. На мои возражения ответил, что раз я нужен Ставке до такой степени, что меня отзывают из тыла немцев, да ещё высылая самолёт, он отвечает за мою безопасность. И всё, обсуждение закончилось. Через четверть часа после получения приказа я уже направлялся в точку встречи.

Наши четыре машины стояли в указанном районе. Немцев здесь не было, что уже плюс. Но и площадки, способной принять транспортный самолёт – тоже. Мы прибыли в указанное место, а теперь ждём неизвестно чего. Взвод занял круговую оборону на случай появления противника. Вот его появление намного более вероятно, чем посадка тяжёлой машины на этот клочок земли вокруг или на раздолбанную дорогу. Время тянулось медленно. По моим расчётам, ещё от силы сорок-пятьдесят минут, и мы увидим своих ребят из боевого охранения. И бойцы, и я сам напряжённо ждали. И всё равно прозевали появление самолёта.

Само собой! Мы-то ждали машину типа «ЛиС». И когда услышали стрёкот мотора, сосредоточились на местности, ожидая появления немецких мотоциклистов. Но их не было. Зато над нашими головами пронеслась тень. Мы обалдели. На поле рядом с дорогой подпрыгивал «По-2». Ну, ничего себе. Это что, за мной послали «кукурузник»? Фанерную этажерку с маломощным мотором и без всякой защиты? За сотню километров через линию фронта?

Хотя, если посмотреть с другой стороны… Маленький, почти бесшумный, может лететь, прижимаясь к земле почти вплотную. Ладно, что послали, то послали. Мне всё же что-то не давало покоя. Может, на той стороне объяснят смысл всего этого? А самолёт уже подрулил к нам. Из передней кабины выпрыгнул пилот. Старший лейтенант. Средних лет. Незнакомый. Быстро обежал группу глазами и направился ко мне. Встал смирно и отдал честь.

– Старший лейтенант Иванов, 122-й истребительный авиаполк. Товарищ подполковник, прибыл за вами по приказанию штаба.

Ясно, не из наших. Где-то в голове отложилась ещё одна маленькая странность. На том же аэродроме наш транспортный авиаполк, так почему не послали кого-то из своих? А пока я попросил документы. Старший лейтенант предъявил их без малейших сомнений. Документы выглядели абсолютно достоверно как по реквизиту, так и по наличию условных секретных знаков. Я вернул документы лётчику и направился к самолёту. И опять что-то мне мешало, какая-то неувязка или упущенная мелочь. Блин, да что это со мной происходит? Что за мания преследования? От самолёта чуть заметно пахло краской. Заметив, что я поморщился, старлей пояснил:

– Вчера крыло чинили, ещё не выветрилось.