Блюститель сказочного порядка

День клонился к закату. Круглый диск палящего солнце стремительно скатывался вниз по небосводу. Зной стихал, а вместе с ним твердел и берег. Чпоканье раздавалось все реже, и речка словно б стала течь медленнее. Жаль, но ждать полного отвердевания не приходится. Я всерьез раздумывала вернуться в деревню, наплевав на враждебность. Уж больно гадко ночевать в кучке киселя.

— Отчего вы грустите, сударыня? — я вздрогнула от скрипучего голоса и стремительно обернулась к лесу.

Навстречу, чеканя шаг, бодро маршировал весьма оригинальный юноша. Стройная подчеркнуто подтянутая фигура двигалась резко и рвано, точно движения ему давались с трудом. Лицо напоминало застывую маску и выглядело бы идеально-правильным, кабы не слишком крупный рот. Длинные губы карикатурно перечеркивали правильное лицо. Юноша улыбнулся и опрометчиво обнажил по-лошадиному крупные зубы.

— Бр-р, — я непроизвольно поморщилась, продолжая изучать незнакомца. И приготовилась бежать быстро и долго, но юноша излучал столько любезной доброжелательности, что тревогу отступила.

— Я не грущу, я гадаю, — отозвалась я и неторопливо пошла дальше. Подозрительный тип не стоит задержки. А если уж ему нужно, пусть нагонит!

— Могу я осведомиться о чем? — юноша без труда догнал и подстроился под шаг.

— Можете, — я отвернулась к речке. Закатное солнце разукрасило ее в розовато-бордовые тона. Выглядело это величественно и жутковато одновременно, точно то тут, то там небрежный художник пролил краски, замешанные на крови.

Случайный спутник молчал так долго, что я не выдержала и оглянулась. Кукольная, застывшая улыбка приклеилась к его губам. Все с тем же доброжелательным видом он шагал рядом и похоже ждал ответа.

— Мне на ту сторону нужно. Не знаете, где тут мост? — призналась я.

Неудобно ужасно. Придумала себе невесть что, а сказочный гость всего лишь вежлив.

— Мост примерно в километре от сюда, — провожатый смотрел вдаль с таким видом, словно превосходно его видел.

— Так далеко! Это что же ночью идти? — А вдруг тут водится кто… — я, как когти, скрючила пальцы и, понизив голос, прибавила: — Страшный.

Спутника испуг развеселил. Широкая улыбка обнажила язык, отчего я ощутила себя красной шапочкой в постели у волка. Я отодвинулась и тут же пожалела о болтливости.

— Предлагаю переплыть, — юноша спешно скрыл улыбку и потупил взгляд. Руки его лихорадочно дергались, походка сделалась шаткой.

— Я столько не проплыву, — мрачно буркнула я и добавила иронично: — Сударь.

— Плыть буду я, сударыня, — спутник открыто посмотрел в ответ, дернул уголками слишком большого рта, но улыбаться не стал.

— А я?

— А вы держаться. За меня.

Я с сомнением посмотрела на нежданного помощника. Он, конечно, выше ростом, но маскулинностью не отличается. Скорее худощавый и какой-то высохший.

— Хлипковат ты для этого, — прямо заявила я. — Я, конечно, мало вешу. Даже очень мало. Но ты все равно для лодки слишком тонкий.

Юноша сбился с шага, пару раз моргнул и хлопнул себя по груди:

— Я справлюсь. Вот увидишь.

— Валяй, — кисло произнесла я и остановилась. Ковырнула носком берег и скривилась. — Сметана очень полезна для кожи, да? Охренительно полезна… А чистой воды на той стороне нет?

— Ближе к соседней деревне есть, — отозвался юноша и шагнул в речку. Остановился он, когда белая жижа достигла пояса. Решительно плюхнулся лицом вниз и прикрикнул: — Прошу, сударыня.

— Чего? — я вытаращила глаза и захлопала губами.

— На спину залезайте. Удобно будет.

— Ненормальный, — буркнула я, оглянулась на чернеющий лес, зябко передернула плечами и решительно направилась к импровизированной лодке.

У края берега остановилась, поймала клубочек, стянула сапожки и коротенькие носочки с бахромчатыми кружевами, запихнула их в берестяную котомку, задрала низ сарафана и обмотала вокруг талии. Забраться на спину к юноше удалось не с первого раза. Сметана скользила не хуже масла, а «лодка» раскачивалась от малейшего движения. Наконец это удалось.

— Поплыли, что ль, — пробормотала я, прикидывая, где будет удобно держаться. За талию — неловко, до плеч — не дотянуться. Безвыходное положение.

Уцепилась за перевязь, которую не заметила раньше. Та наискось перечеркивала спину и оказалась достаточно крепкой и широкой, чтобы можно было крепко ухватиться. Вот только из чего сделано не ясно. На кожу не похоже, на ткань тем более.

«Да это же дерево», — догадка слишком поразила. Не веря самой себе, осторожно ощупала спину, на которой сидела. Распласталась и кончиками пальцев аккуратно потрогала шею юноши.

В том что это дерево, сомнений больше не было. Теперь по-другому воспринимались и выточенное лицо, и стройная фигура и рванные движение. «Буратино, ты ли это? Нашелся, родненький!», — фыркнула я про себя, но спрашивать не рискнула. Вместо этого с хитринкой поинтересовалась:

— Раз уж у нас с вами столь близкие отношения, сударь, — словечко оказалось ужасно прилипчивым, — может вы представитесь?

Момент определенно не подходящий, но юноша любезно отозвался и даже не удивился вопросу:

— Э-э-э, Тедерик вашим услугам, сударыня.