Блюз бродячих собак

Мы только переглядывались. Еще раз уточняю, что перед нами сидела худая женщина лет сорока пяти-пятидесяти, к макушке которой был пришит нелепый искусственный шиньон. Глаза дамы, окруженные сетью глубоких морщин, взирали на мир с выражением кроткой покорности судьбе. Крупный нос перечеркивал маленькое личико и делил его на две неравные части. Тоненький рот абсолютно не красила привычка все время поджимать губы.

Одним словом, я совершенно не понимаю, почему после прочтения бестселлера «Байки кремлевского диггера» у меня в памяти возникла эта больная и несчастная женщина с навязчивой идеей сексуального преследования.

А вы понимаете?

Я перекрыла водную струю, вылезла из ванной и принялась яростно растираться банным полотенцем. Душ принес обманчивое ощущение свежести, и я немного воспрянула духом. В конце концов, пока живу — надеюсь!

Раздался звонок в дверь, и я неохотно зашлепала мокрыми ступнями по направлению к входу. Завернулась в полотенце, прильнула к панорамному глазку.

Свои.

Я загремела цепочкой, повернула ключ в замке и распахнула дверь. С порога мне улыбалась Селена Васильевна Саровская, моя соседка по лестничной клетке. А заодно и сестра по несчастью. (Я имею в виду ее имя.)

Отец Селены Васильевны был когда-то известным, или, как выразился один его биограф, «мастистым» художником. (Вопрос на засыпку: какой масти был отец Селены?)

Вы его, наверняка, не знаете. Почему? А потому! Вам хочется повесить на стену и постоянно иметь перед глазами картину под названием «Народное ликование по поводу Двадцать второго съезда Коммунистической партии Советского Союза?» Вот и я не горю желанием.

Хотя надо отдать художнику должное. Работал он с полной самоотдачей и рисовал персонажей с фотографической точностью, невзирая на чины и звания. Натура у него была творческая, и имя, данное единственной дочери, по-моему, это вполне подтверждает. Селена Васильевна намного старше меня. По-моему, ей лет шестьдесят, хотя на вид не больше сорока. Нам разница в возрасте нисколько не мешает доверительно общаться.

— Элька, привет, — сказала Селена Васильевна жизнерадостно.

— Здрасте, — ответила я.

Честно говоря, я не очень понимаю, как должна обращаться к соседке. По имени-отчеству — смешно: не в такое чопорное время мы существуем. По имени — неудобно: я намного младше. На «ты» — вроде по хамски. На «вы» — тем более. Поэтому я избрала некий обезличенный способ общения.

— Как дела? — спросила я.

— Отвратительно, — ответила Селена.

Я сочувственно промолчала.

— Муж опять запил, — пояснила соседка.

— Который?! — не сдержалась я.

Дело в том, что замужем Селена была пять раз. И со всеми мужьями не прерывала отношений: где-то творческих, где-то товарищеских, где-то деловых, где-то совершенно бескорыстных.

Последним ее приобретением был бывший советский разведчик по фамилии Королев. Историю их знакомства нужно издавать отдельным опусом, поэтому не стану замахиваться.

Геннадий Иванович слыл в доме личностью легендарной. Во-первых, он пил как лошадь. Очевидцы рассказывали легенды о том, как, проснувшись, Королев вместо чая выпивает полный стакан коньяка. Почему-то у меня это утверждение ассоциируется с популярным детским стишком:

Вместо шапки на ходу
Он надел сковороду…

В общем, очевидцам-то откуда знать?

Мне Геннадий Иванович нравится. Во-первых, потому что он немногословен. Во-вторых, потому что если уж он и удосужится открыть рот, то говорит не банальные вещи, которые можно услышать и на улице.

Например.

Как-то раз мы столкнулись на лестничной клетке. Я спешила на день рождения знакомой и выглядела соответственно. Геннадий Иванович возился возле мусоросборника со слишком объемным пакетом.

— Как дела, Геннадий Иванович? — весело окликнула я соседа.

Тот оторвался от вонючей пасти мусоропровода, оглядел меня и ответил:

— Кто цветет, а кто гниет…

— Да ладно вам! Какие ваши годы!

Королев поднялся по ступенькам вверх и сказал, обдав меня запахом хорошего виски:

— Запомни, Элька: мужчине столько лет, насколько он может, а женщине столько, насколько она выспится.

И это утверждение я вспоминаю ежедневно.

Да вы и сами знаете: стоит в нашем возрасте провести ночь вполглаза — и все. Морщины возле уголков глаз, морщины возле губ, морщины у крыльев носа… В общем, пора в крематорий.

То ли дело, когда выспишься!

Кожа сияет свежестью, морщины растворяются в ночных кошмарах… Поговорка Королева правильная на все сто. Во всяком случае, в женской ее части.

— Который муж? — спросила я.

Селена удивилась:

— Гена! Что у меня, гарем, что ли?

— По-моему, да, — ответила я. — Пять штук все-таки…

Селена пренебрежительно отмахнулась:

— Грехи молодости. Черновичок. Смотри не повторяй моих ошибок.

Чем мне нравится моя соседка, так это поразительным жизнелюбием. Два года назад врачи обнаружили у нее опухоль мозга. Селене предстояла жуткая дорогостоящая операция, в результате которой могло выясниться, что опухоль злокачественная и никакой хирург уже не нужен.