Блюз чёрной собаки

Темнота впереди шевельнулась. Медленно проступали очертания: чёрный силуэт в тёмном туннеле. Зеленовато блеснули глаза. Зверь замер, так и не приблизившись, но я и так знал, кто это. Собака! Хотя собаки не живут под землёй, я был уверен, что это она. В последнее время мне фатально везёт на собак, особенно на чёрных. Я стоял и молчал. Светил фонариком, как дурак, и не двигался. Всё во мне напряглось, натянулось, как струна. Был порыв отступить, уйти спиной вперёд, не выпуская тварь из виду, но смысл? Туннель узкий, кончается неизвестно чем и неизвестно где… Кинься она на меня — всё будет кончено, не помогут никакие кирпичи. Но если собака откуда-то пришла, есть шанс и мне отсюда выбраться. Не родилась же она здесь!

Между тем собака шумно выдохнула, блеснула глазами, развернулась и… пошла прочь. Миг — и передо мной остался только тёмный зев туннеля.

Я помедлил и двинулся за ней. Всё равно выбора у меня не было.

Светя фонариком, скользя и оступаясь, я пробирался по туннелям больше часа, иногда осколком кирпича царапая на стенках букву «Ж». Кирпичный свод сменился выщербленными плитами бетонных перекрытий, кое-где их выдавило в проход и они опасно нависали над головой. Попадались места, где я мог стоять во весь рост, но чаще приходилось нагибаться, а пару раз и вовсе двигаться на четвереньках. Странная провожатая не оставляла меня и, стоило появиться развилке, терпеливо дожидалась, избегая, впрочем, попадать в луч света. Я всякий раз следовал за ней, иногда для этого приходилось нагибаться и отыскивать следы на грязном полу. Как я ни старался, мне не удавалось разглядеть её в подробностях, определить размер, породу, с ошейником она или без, — я просто шёл за ней, и всё. Пару раз я попробовал подманить её свистом, соблазняя карамелькой, но псина не поддалась, даже один раз заворчала, и я прекратил эти попытки.

Коридоры становились всё теснее и грязнее. Изредка из-под ног шорохом и писком разбегались крысы, всякий раз заставляя меня вздрагивать и ругаться. Сверху капало. Воздух сделался влажным и тяжёлым. Мы явно приближались к реке.

Каждый в Перми слыхал о подземных ходах, но, кроме кучки диггеров-любителей, никто этим вопросом не интересовался, даже инженеры, ведающие городской застройкой, хоть им положено по службе. В любом городе всегда что-то роют, канализацию, водопровод, ямы под фундамент, но в Перми с этим делом всё время происходит что-то странное. То в Индустриальном районе свая после удара «бабы» вдруг ухнет в пустоту — только её и видели, то в Ленинском строители при раскопках найдут старый ход, то ещё чего-нибудь…

Пермь — город закрытый. Я ещё застал времена, когда сюда вообще иностранцев не пускали. Военное производство — что вы хотите! Говорят, все оборонные предприятия города связаны в единую сеть подземными ходами Специалисты иронически называют их «Пермское метро» Что примечательно — Пермь, наверное, единственный в России город с миллионным населением, где нет своего метро. И это при его огромной протяжённости и колоссальной перегруженности транспортной сети! Каких только отговорок не слышали жители: и дорого, мол, и нерентабельно, и почвы под нами, видите ли, непригодные — водные пласты кругом… С одной стороны, конечно, да. Но с другой — сейсмоопасный Ташкент и болотистый Питер имеют своё метро, невзирая на гораздо большие трудности И потом, какие болота, что за бред: ведь известно, что Пермь стоит на холмах! И сколько у нас «водяных пластов», если в городе всего две маленькие речушки — Данилиха да Егошиха, и каждая, даже в половодье, не шире среднего ручья?

Причина, скорее, кроется в ином. Просто метро давно построено, вернее, прорыты ходы. По слухам, за Камой, в Кировском районе, есть своя подземная сеть и даже целый подземный завод, о котором диггеры говорят только шёпотом, с оглядкой. Мотовилиха — вообще разговор особый, там одних только старых шахт штук семьсот; треснувший пополам дом около площади Дружбы тому немой свидетель. Исследовать их невероятно сложно: пустоты заполнены угарным газом, спички уже в верхних ходах на уровне пояса гаснут… Говорят, там чаще всего встречается Хозяйка пермских подземелий — огромная белая крыса без хвоста, после встречи с которой лучше повернуть назад. Вот такушки. Времена дедушки Бажова канули в Лету, и уральская ящерка — Медной горы Хозяйка, видимо, тоже сменила обличье. Мутировала, так сказать.

Ящерица… Белая крыса… Чёрная собака… Куда я угодил?!

Впрочем, пока мне везло. Отчаиваться было рано: туннели, по которым я шёл, были сухи и вполне проходимы — ни воды, ни угарного газа, ни оползней. Пару раз мне показалось, что я слышу над головой шум проезжающего трамвая и почва под ногами еле слышно подрагивает, но проверить, так ли это, у меня не было возможности. А вскоре туннель сделал поворот, я выбрался в другое помещение — и ахнул.