Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши

Вот почему это происходит со многими саньясинами… Только что Харидас сказал, что раньше он выходил за пределы ашрама, но сейчас это становится все труднее и труднее. Почему выйти за пределы ашрама становится все труднее и труднее? Никому не запрещается выходить, но это становится трудным само собой, потому что вы видите так много всякого абсурда, и вам приходится его видеть, поскольку он там есть; вам приходится его слушать.

С того момента, как вы начинаете жить в существенном, многие вещи, которые вы делали прежде: посещение кинотеатров, чтение романов, просмотр телевизора, слушание радио, сплетни с людьми, – постепенно, постепенно начинают исчезать. А энергия, которая на них расходовалась, становится доступной для существенного.

Будда сказал, что саньясин, идущий по дороге, не должен смотреть дальше, чем на четыре фута перед собой – лишь на четыре фута. Почему? С тем, чтобы вам не нужно было смотреть на то, что происходит вокруг. Это прекрасный совет, он наполнен смыслом.

Слушайте то, что поможет вашей душе расти. Читайте то, что возбудит внутри вас сильное стремление к Богу. Смотрите на то, что даст вам новое видение, новые глаза, ясность. Жизнь коротка, энергия ограничена. Не будьте глупцами, не растрачивайте ее на несущественное. Однако вы должны быть осознанными, только тогда несущественное может быть отброшено. А это первое, что нужно сделать, – отбросить несущественное; только тогда станет возможным второе – сонастроиться с существенным.

Видение лжи как лжи – это начало видения истины как истины.

Третий вопрос:

Ошо,

Возможно ли написать картину, которой я буду полностью доволен?

В процессе написания картины каждое мгновение может доставлять полное удовлетворение. Однако, когда картина закончена, ты не можешь быть ею полностью доволен, потому что, если художник будет полностью доволен картиной, ему придется совершить самоубийство. Ему незачем будет больше жить.

Именно поэтому я утверждаю, что жизнь – это стремление, чистое стремление – стремление достичь все более и более высоких вершин, стремление все глубже и глубже погрузиться в Существование. Однако каждое мгновение может доставлять полное удовлетворение; об этом различии следует помнить. Когда ты пишешь картину, каждый мазок, каждый оттенок, который ты оставляешь на холсте, каждое мгновение доставляет тебе абсолютное удовлетворение. К нему ничего невозможно добавить. Если ты творец, ты полностью теряешь себя, становишься одержимым.

Такого не происходит, если ты просто хорошо владеешь техникой. Знаток техники не теряет себя, когда пишет; он отделен от картины. Он просто использует свои знания. Он знает, как писать, – и только. У него в сердце нет ничего, что он мог бы передать на холсте, – нет видения, нет поэзии, нет песни. Ему нечего создавать, у него есть только технология. Он техник, а не художник. Он может писать – но процесс письма для него не медитация, не любовное приключение. Он это делает; он – делатель, существующий отдельно. Творец же, когда творит, не отделен от творчества; он един с ним. Он полностью теряет себя, забывает о себе.

Именно поэтому художники, когда пишут, забывают о еде, забывают о жажде, забывают о сне. Они настолько забывают о своем теле, что могут продолжать писать в течение восемнадцати часов, совершенно не чувствуя усталости. Каждое мгновение приносит полное удовлетворение.

Однако когда картина завершена, подлинного художника охватывает глубокая грусть. Нужно запомнить эти различия. Когда картина закончена, техник чувствует себя очень счастливым: завершилась большая работа. Он чувствует усталость; это был долгий утомительный процесс, сам по себе не приносивший никакой радости. Он ждал только результата, он был ориентирован на результат. Он хотел хоть как-то закончить работу, и вот этот момент настал. Техник глубоко и с облегчением вздыхает. Он счастлив не тогда, когда пишет, а лишь когда завершает работу.

С творцом происходит прямо противоположное. Он счастлив, пока пишет; но как только картина закончена, его охватывает глубокая грусть. «Так это закончилось? Этот пик, эта вершина, это оргазмическое переживание закончилось? Этот трепет, это приключение, это путешествие в неведомое закончилось?»…Точно так же, как влюбленным становится грустно после глубокого оргазма: легкая грусть, прекрасная сама по себе, невероятно ценная – гораздо более ценная, чем счастье техника, потому что из этой грусти возникнет другая картина, возникнет другое стремление взлететь ввысь, другое страстное желание переступить пределы, другой поиск, другой вопрос, другая беременность. Скоро художник забеременеет, ощутит наполненность, станет настолько полным, что должен будет снова этим поделиться.