Ближе к телу

Мои похитители тоже, видимо, засекли «альфа-ромео», потому что вдруг прибавили хода, пытаясь от нее оторваться. К несчастью, им это удалось. Меня привели в шикарный кабинет, и хозяин его уверенно поднялся с кресла, подвинув мне стул. За спиной воцарился один из мордоворотов, он стоял недвижимый, как античная статуя, и молчал словно тень. В роли босса в этом кабинете был представительный седовласый джентльмен, которого я видела в баре — Господин Никитин, если не ошибаюсь. И он смотрел на меня со снисходительным высокомерием, как на младенчика в памперсах. Подобные взгляды меня всегда раздражают, а в совокупности с невежливыми охранниками все это привело меня в состояние определенного бешенства. И я нахально вскинула голову, ожидая вопросов или предложений.

— Полина Андреевна, — заговорил Господин Никитин, — мы с вами попали в нехорошую ситуацию. Мальчик Костенька должен был отдать мне одну вещь — но не отдал, мы, к несчастью, не успели эту вещь забрать. И она попала к вам в руки. Подумайте, стоит ли лишиться жизни неизвестно из-за чего.

— О чем вы говорите? — чувствуя, что повторяется ситуация Ольги, только с иными персонажами, да и отпускать меня не намерены, спросила я.

— Вы плохо соображаете, детка, — пренебрежительно бросил Никитин. — Учиться надо. Ладно, вы подумайте пару часов. И не забывайте о детях.

Какое счастье, хоть одно совершенно ясно — дети у них. И то соль. Но моя собственная судьба пока таинственно неопределенна, что меня совершенно не устраивает. Никитин отдал приказание:

— В третью ее.

Охранник посмотрел недоуменно, словно не понимая, как же можно было одарить меня подобной честью. Никитин очень тихо, что показалось мне зловещим, заметил:

— Она ничего никому не расскажет.

А «шварцнеггер» за моей спиной ткнул в спину пистолет и пробурчал:

— Пошли.

И мы поднялись по лестнице черт знает куда. Мой личный телохранитель открыл дверь, профессионально скрывшись за косяком и прикрывшись моим телом в качестве щита, и впихнул меня в комнату. Дверь закрылась, замок зловеще лязгнул за моей спиной.

В комнате сидела какая-то девица, высокая, рыжеволосая и несомненно привлекательная. На таких всегда заглядывается противоположный пол. Она испуганно вздрогнула, когда в комнату закинули меня. Я безбожно материлась — эти чудаки на букву «М» умудрились отдавить мне ногу и едва не сломали ребра своими пистолетами. Представьте себе, что под дых врезается железка — приятного мало, надо сказать. Женщина удивленно смотрела на меня, наморщив носик.

— Черт бы их всех подрал! И этого долбаного Костика тоже! Его — особенно! — возмущалась я, тем временем оглядывая комнату. Окна были узкими и располагались высоко. К тому же, третий этаж — это вам не подвальное помещение. Железная дверь стояла нерушимой громадой, изолирующей от вольного мира. Еще бы решетки на окнах — и типичная тюремная камера.

— Костик? Кого вы имеете в виду, если не секрет? — удивленно вскинула бровь девушка — приглядевшись, я поняла, что ей вряд ли больше двадцати. Просто когда я вошла, полумрак в комнате и ее озабоченное лицо создали иллюзию возраста.

— Господина Хорькова, — сухо откликнулась я. Девушка посмотрела на меня еще более удивленно.

И тут меня осенило. Видимо, это та девица, как ее… Таиса, которая когда-то имела несчастье быть девушкой Костика. Как предположил Гена, именно из-за нее мальчик увяз в наркотиках. Чтобы казаться круче, что ли. Просто я уже устала верить в странные совпадения.

— Вы — Таиса?

— Откуда вы меня знаете? — несказанно удивилась девица. — Кажется, мы не знакомы.

— Неважно. Какое вы имеете отношение к Хорькову? — хмуро спросила я. Устала уже от всех этих загадок ужасно. Хотя где-то далеко забрезжил свет истины. Но…

— К Косте? А почему, собственно, вас это интересует? — взъерошилась девчонка. — Я вообще не собираюсь разговаривать с вами.

— Чтобы ухлестнуть за вами, Костик впутался в торговлю наркотиками, — агрессивно выпалила я. Надоело мне сюсюканье разводить. Не хочу больше! Тоже мне, примадонну строит.

— О Господи, но я же не знала этого раньше! — испуганно воскликнула девушка.

— Ну конечно, и шантажировали его тоже не из-за вас, — ткнула я пальцем в небо.