Ближний Круг

Клавдия, держась за ручку двери, повернулась ко мне. Выглядела она удивлённой.

— Больные, Константин Александрович.

— И с какого бока тут я? Я не врач.

Наложить повязку, шину — конечно, сумею. Сделать искусственное дыхание. Особенно рот в рот… Тут пришлось заставить себя оторвать взгляд от приоткрытых губ Клавдии и посмотреть ей в глаза.

— Просто зайдите, — сказал Платон. — Вас там не укусят, я ручаюсь.

Весь мой предшествующий опыт протестовал против того, чтобы «просто зайти» в неизвестное место, в компании людей, которых я, по сути, не знаю. Однако здравый смысл подсказывал, что Платон прав. Я ведь здесь — не легенда Сопротивления, которая жрёт покушения на завтрак. Я — с одной стороны, представитель древнего и уважаемого рода, а с другой — известный всем бесперспективный лоботряс без гроша за душой. Заманивать меня в ловушку таким изощрённым способом было просто некому. У меня и врагов-то тут пока не было. Если не считать Федота, конечно. Однако я сильно сомневался, что тот за прошедшие часы успел прийти в себя, вычислить меня и подкупить учителя.

Вздохнув, я покорился.

Внутри здание выглядело уныло. Краска облезала со стен, рассохшиеся доски под ногами скрипели. Пахло… больницей. Этот запах, наверное, во всех мирах плюс-минус одинаковый. Запах, говорящий: «друг, у тебя что-то пошло не так, но о тебе уже заботятся».

В палатах лежали по пять человек. Мы зашли в первую же и застали там врача — мужчину лет сорока, с бородой до ключиц. Он что-то делал с капельницей бледной девушки с глубоко запавшими глазами. Девушка выглядела так, будто одной ногой уже стояла в могиле. Взгляд, которым она скользнула по нам, был совершенно безучастным.

— Никанор Борисович, это не нужно, — сказала Клавдия, коснувшись плеча доктора.

Тот оглянулся на неё. На лице — полнейшее непонимание. Впрочем, недоумевал не он один. Я тоже не мог понять, к чему всё это идёт. Но здраво рассудил, что лучше один раз посмотреть, чем два часа «почемучкать».

— Не бережёте вы себя, Клавдия Тимофеевна, — с укоризной сказал доктор. — Третья на этой неделе будет…

— Лучше познакомьтесь с моим новым другом! — Клавдия, сияя как монета, представила меня. Мы с доктором кивнули друг другу.

— Что ж, воля ваша, — сказал доктор Клавдии и вышел из палаты.

Клавдия подошла к койке и взяла умирающую (это было очевидно) женщину за руку.

— Что? — просипела та. — Вышвырнете меня, да?

— Почему? — изумилась Клавдия.

— А смысл ради меня койку держать? — Женщина закашлялась. — Всё одно ведь… — Ещё приступ кашля. — Вы не думайте, я зла не держу. Спасибо, что кормили…

Казалось, что с каждым словом она выдыхает из себя год жизни.

Клавдия наклонилась и положила руку женщины ей на грудь. Свою ладонь оставила сверху, рядом положила вторую.

— Не разговаривайте, пожалуйста, — попросила она. — Лучше закройте глаза и не думайте ни о чём, так мне будет проще. И-и-и, вот!

Я содрогнулся. И вправду — «вот».

Руки Клавдии быстро поднялись вверх, а вслед за ними всплыло нечто… Ну, я бы назвал это призраком. Душой женщины, которая осталась внизу.

Глава 9 Исцеление

Этот «призрак» напоминал мою цепь, которую я создал сегодня. Полупрозрачное, слабо светящееся человеческое тело висело в воздухе. Оно как будто состояло из переплетающихся нитей.

Клавдия уже стояла во весь рост, ей не было нужды наклоняться. Её руки порхали над «призраком» и быстро, сноровисто перекладывали пучки нитей по-другому.

— Это — энергетическое тело, — беззаботным голосом пояснила мне Клавдия. — В нём есть всё, что происходит в материальном теле, и много чего ещё. Не во всё можно вмешиваться, не всё получается исправить. Но такой простой случай… Это легко. Вот, видите, Константин Александрович? Эти пучки соответствуют лёгким. Посмотрите, почти все нити оборваны. Сейчас я их…

С этими словами Клавдия собрала почти разорванные пучки нитей и сжала их в кулаках. Закрыла глаза. На лбу моментально проступили капельки пота. Губы плотно сжались. Чувствовалось, что девушка испытывает колоссальное напряжение.

Я сам не знаю, что меня дёрнуло. Просто не мог стоять и смотреть, ничего не делая. Подошёл к ней, выдернув из кармана платок с вышитыми в уголке инициалами «К. Б.», и промокнул ей лоб. Во время сложных операций приходилось так помогать полевому хирургу.

— С-с-спасибо, Константин Александрович, — пробормотала Клавдия и разжала руки.

Два пучка нитей, совершенно целые, мягко опустились на места.

— Ну вот, почти всё. Осталось вычистить лишнее.

С этими словами Клавдия запустила руки в «грудь» энергетического тела и выгребла оттуда нечто… Словами это назвать было трудно. Как будто ком грязи, но не грязи. «Грязь» тоже была энергетической природы, она состояла из каких-то волокон и вообще была как будто живой. Пульсировала, словно пыталась вырваться.

— Пуф! — воскликнула Клавдия, как ребёнок, и швырнула ком себе под ноги.