Ближний круг госпожи Тань

– Мы не хотим неприятностей, – ворчит один из охранников. – Префект Тань…

– …Никогда об этом не узнает… – заканчивает госпожа Чжао. – Это будет нашим маленьким секретом.

После недолгих переговоров госпожа Чжао добивается своего, сунув охранникам в руки по монете. Мы с Маковкой переглядываемся. Наложница не должна нам нравиться, но в этот момент мы обе благодарны ей. Пока один охранник занимает место на носу лодки, а другой стоит сзади вместе с лодочником, госпожа Чжао усаживает Ифэна, Маковку и меня под навесом. Лодочник отчаливает. Теперь мне все видно. Здания, люди, то, что творится на берегу, – все это помогает мне отвлечься от тошноты. Через час или около того лодочник выводит сампан в реку Усун, которая намного уже Хуанпу. Мы по-прежнему движемся против течения, но смена направления означает и смену ветра. Теперь он дует сзади, и мы скользим по более гладкой воде. Лодочник ритмично работает веслом, пока мы проплываем мимо рисовых полей. Стены, которые закрывают вид и не дают увидеть небо, остались позади.

Ифэн хочет справить нужду, и госпожа Чжао придерживает его у борта, чтобы он мог сделать это прямо в бурлящую воду.

– Пора подкрепиться, – объявляет лодочник, когда солнце проглядывает сквозь облака. Он привязывает сампан к дереву на берегу и вручает госпоже Чжао корзинку с рисовыми шариками, начиненными арахисом, которые та раздает всем нам. После обеда лодочник берет Ифэна на прогулку по берегу, чтобы тот порезвился, а госпожа Чжао говорит:

– Ты уже много дней не учишься. Я хотела, чтобы ты немного успокоилась.

У меня перехватывает дыхание. Я не хочу обсуждать с ней свое горе.

– И тут еще это ужасное путешествие по океану… – Она встряхивает головой, как бы прогоняя воспоминания. – Но сейчас пришло время начать все сначала, что думаешь?

– Досточтимая госпожа была моим учителем.

Госпожа Чжао смотрит на меня с таким сочувствием, что приходится бороться со слезами.

– Она была прекрасным учителем для тебя и Ифэна. Разве есть лучший способ почтить ее память, чем продолжить начатое ею дело?

Рисовые шарики кажутся камешками в желудке. Я тяжело сглатываю.

– Наверное, ты думаешь, что раз я наложница, то могу только услаждать взор твоего отца и доставлять ему удовольствие, – продолжает она, – но он не полюбил бы меня, если бы я была способна только на это. Я умею читать и писать. Я изучала классику. Так что давай посмотрим, что ты знаешь. Итак, каковы основные обязанности жены?

– Рожать сыновей, соблюдать правила и выполнять ритуалы, которые гарантируют успех семьи, – перечисляю я монотонным голосом.

– А главная обязанность наложницы, если отбросить все остальное, – родить сына, если жена не сумела. Именно это я и сделала для твоей матери.

Я поднимаю глаза. Я почти боюсь задать свой вопрос.

– Ты теперь станешь женой отца?

– Сейчас не время беспокоиться об этом, – отвечает госпожа Чжао, но она не может скрыть тоски в своем голосе, когда добавляет: – Даже если твой отец выберет меня в жены, я понимаю, что никогда не смогу заменить Досточтимую госпожу в твоем сердце. А пока давай откроем книгу. Я с удовольствием послушаю, как ты читаешь.

Ифэн и лодочник возвращаются на сампан. Остаток дня мы проводим, дрейфуя по каналу. Я читаю вслух, а остальные слушают. Если я спотыкаюсь на каком‑то иероглифе, госпожа Чжао наклоняется ко мне и помогает разобраться. Когда кто‑то из охранников указывает на что‑нибудь диковинное на берегу или Ифэн вдруг вскрикивает от восторга, увидев что‑то впервые, госпожа Чжао разрешает мне закрыть книгу и тоже посмотреть. Досточтимая госпожа никогда бы так не поступила, но нельзя винить госпожу Чжао, она ведь мне не мать.

Когда на исходе дня небо окрашивается в розовый цвет, лодочник причаливает к берегу – нам предстоит ночлег. Он готовит для нас простую еду: рис, тушеный бобовый творог и тушеную речную рыбу с соевым соусом и зеленым луком, сорванным с соседнего поля. Потом госпожа Чжао, Ифэн, Маковка и я заходим внутрь каюты и находим там два лежака. Маковка будет спать на полу у меня в ногах, как и обычно. Госпожа Чжао и Ифэн прижались друг к другу. Я одна занимаю целый лежак. Все мое тело болит по маме, и я почти уверена, что никогда не смогу заснуть. И вдруг я чувствую на своей спине чью‑то руку. Это может быть только рука госпожи Чжао. Она начинает тихонько напевать и поглаживать мою спину, двигаясь по кругу. Я не шевелюсь, потому что не хочу, чтобы она поняла, что я знаю, что это она…