Ближний круг

– Откуда же ты так много о боярине знаешь, если на Горке не бывал никогда?

– Так Мирон… Он, когда в Крупницу приезжает, обязательно с собой вина привозит и велит мне с ним вместе пить. Говорит, что один не может, а я хоть и пес, но все же живая душа. А как напьется, начинает всякое рассказывать, и про боярина тоже.

– И что же он про боярина рассказывает?

– Всякое. Что боярина тоска гложет, и он с того пьяное зелье делает и почти каждый день его пьет, так что к вечеру и не узнает никого. Иногда по пьяному делу в буйство впадает, а иногда в тоску смертную и тогда плачет да какие-то песни непонятные поет. Случается, что Гунара с Мироном зовет зелье пить. Мирон сказывал, что зелье как огнем глотку жжет и дуреешь от него быстро. Посидят так втроем, и боярин про всякие чудеса рассказывать начинает: про то, как по небу летал, как в железных колесницах ездил, как караваны разбивал, которые духи через горы водили. А еще про такие горы рассказывает, где серебра, золота и каменьев самоцветных видимо-невидимо, но в руки сокровища не даются. Надо за ними под землю лезть, а там огненные змеи и чудища железные живут.

– Так он такой сильный ведун, что даже у духов караваны отбивал? – неожиданно вмешался Стерв. – Чего ж он тогда нашу боярыню боится?

– Не боится он, просто повздорили. Мирон сказывал, что ей без боярина нашего все равно не обойтись, так что, рано или поздно, помирятся.

– В чем не обойтись? – быстро спросил Мишка.

– Не знаю, Мирон не объяснял, а может, и сам не знает.