Близкая чужая

Девушка в этом же самом халатике лежала на правом боку, прижав здоровой рукой подушку к животу. Изящная ножка была закинута на край громоздкой подушки, попка оттопырена. Богдана беспокойно шевелилась.

Я почти сразу вышел, не дав фантазии разгуляться. Спустился вниз, сел на диван. И через мгновение услышал шаги босых ног по отполированному до блеска полу. Зажёгся свет на кухне. Богдана налила воды в стакан, зашуршала упаковкой с таблетками. А потом появилась в гостиной.

Я не хотел пугать её. Но, тем не менее, не жалею о том, что немного напугал. А то вряд ли смог бы увидеть её прелестные сиськи.

Такие… Маленькие, но аппетитные. Как и вся Богдана. Несмотря на свой юный возраст и нежное кукольное личико, она весьма аппетитна, надо признать.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты являлся вот так, без предупреждения.

Она сверлит меня тяжёлым взглядом, пока я обхожу гостиную. Мебель явно дорогая. Диван, кресла, всевозможные банкетки, низкие столики, напольные светильники – практически всё антикварное. Отец потратил немало денег на этот дом.

Интересно, насколько он богат сейчас? Может ли составить мне конкуренцию?

Да, возможно, это мысли маленького обиженного юнца, но мне глубоко насрать на то, как это выглядит.

Я ненавижу его. И хотел бы растоптать. Обрушить стены этого дома на его голову…

– Денис, ты меня слышишь? Отдай ключ! – кажется, Богдана уже не первый раз требует это.

– Позже, – отмахиваюсь я, повернувшись к ней лицом. – Давай намажем твою руку.

Девушка поджимает губы. Вижу, что хочет проявить упрямство и отказаться от помощи. Потому что я ворвался в этот дом без приглашения.

– Давай же! Где мазь? – добавляю нетерпеливо.

Широким шагом иду на кухню. Мазь нахожу на столе, там же, где и таблетки. Взяв тюбик, возвращаюсь в гостиную. Тянусь к выключателю, чтобы добавить больше света в это сумрачное сейчас помещение, но Богдана останавливает меня.

– Подожди… Я вроде как не очень одета, – нервно тянет халатик вниз. – Давай оставим всё так, как есть.

– Хорошо, – соглашаюсь я, возвращаясь к дивану. – Иди ко мне, – требовательно смотрю на девушку.

Да, выбрал эту локацию специально, потому что напольная лампа прекрасно всё здесь освещает.

Богдана подходит, нервным движением резко опускается на диван и поспешно достаёт руку из бандажа. Я же всё делаю не торопясь.

Присев рядом с «сестрёнкой» по левую сторону от неё, откручиваю крышку на тюбике, выдавливаю немного мази на пальцы и наношу её на отёк. Тот вроде бы стал значительно меньше.

Богдана сидит практически спиной ко мне, повернувшись вполоборота. Так я лучше всего могу добраться до больного места.

– Ты как? – мой голос хрипит от напряжения, когда её волосы задевают мою щёку.

– Уже намного лучше, – явно врёт девушка. – Завтра не приезжай.

– Приеду! – отрезаю я. – Нам нужно съездить в больницу.

Продолжаю наносить мазь, но мой взгляд уже уполз от её локтя к обнажённому бедру. Из-под халата виднеется синяк.

Сам не понимаю, как это происходит, но моё тело будто бы вдруг отделяется от разума. И я с удивлением замечаю, что рука тянется к этому бедру. А пальцы с мазью на них начинают неторопливо скользить по синяку.

– Что ты делаешь? – голос Богданы звенит от напряжения.

Она рвано вдыхает и резко распрямляет плечи. Её спина становится идеально прямой, а позвоночник натягивается как струна.

Мой голос всё ещё хрипит, когда я произношу в ответ:

– Эта мазь подходит не только от отёков, но и от синяков.

Этой девочке прямо сейчас нужно немного проявить характер и сбежать от меня хотя бы метров на пять. Для начала. А потом лучше в спальне запереться…

– Я и сама бы могла, – произносит она по-прежнему звенящим голосом.

– Но я уже это делаю, – глухо отвечаю, продолжая водить пальцами по синяку.

Немного приподнимаю край халата. Обнаруживаю ещё два фиолетовых пятна. Одно побольше, другое поменьше. Наношу мазь и на них.

Грёбаные мысли о податливом теле этой девушки заполняют голову. И я остро чувствую, что она сама хочет этих прикосновений… Что фрик, каким я казался вначале, теперь стал ей интересен.

Странное ликование затапливает меня с головой. Словно я жажду именно этого внимания и именно от неё!

Вашу мать! Бред!

Тем временем моя грёбаная рука подбирается к её трусикам. Они белые. Не кружевные. Просто хлопок. Такие наверняка носят подростки. Это немного прочищает мои мысли.

– Тебе точно двадцать? – выдыхаю ей в висок.

Богдана вздрагивает. С силой сжимает бёдра.

– Да, а что? – спрашивает, тяжело сглотнув.

– Ничего… Я закончил.

Отдёргиваю руку. Поспешно встаю.

В моей квартире меня ждёт одна знойная девочка, а я почему-то здесь…

Богдана тоже вскакивает. Потупив взгляд от неловкости, выдыхает:

– Спасибо.

– Не нужно благодарить меня, – отмахиваюсь. – Лучше угости кофе.

Не дожидаясь приглашения, шагаю к кухне.

Почему я всё ещё здесь?

Сажусь на высокий барный стул в тот момент, когда Богдана забегает на кухню за мной следом. Здесь намного светлее, и мой взгляд непроизвольно впивается в бёдра девушки.

Как озабоченный, честное слово! Или зэк, который баб лет пять не видел!