Близки как никогда…

Джой запрокинула голову, и из ее груди вырвался глухой стон.

— Джой… — произнес Брайан. — Я здесь, любимая. Что мне сделать для тебя?

Ее глаза широко распахнулись, в них стояла безнадежная боль и тоска.

— Это просто ужасно, — простонала она.

— Знаю, знаю, — попробовал он утешить ее.

— Не знаешь! — Джой уже плакала. — Это ведь не тебе так… так бо-о-ольно!

И она согнулась, словно пытаясь облегчить боль. Брайан упал на колени рядом с ней.

— Давай, я подержу душ, — заботливо предложил он.

— Мне надо обезболивающее, — зарыдала Джой. — Так больно… просто невыносимо!

— Сестра! Сестра! — закричал Брайан, напуганный собственной беспомощностью.

В палату вбежала женщина.

— Что такое?

— Джой нужно обезболивающее.

— Давайте тогда отведем ее в палату. А потом я позову врача.

Это было нелегко — вытереть Джой полотенцем и надеть на нее халат. Она все норовила согнуться пополам и плакала, моля об обезболивании. Брайан уверял ее немного потерпеть. Но когда они добрались до палаты и акушерка осмотрела Джой, выяснилось, что обезболивание давать поздно. Лучше сосредоточиться на родах.

— На родах! — выкрикнула Джой в промежутке между двумя стонами. — Да вы… спятили!

— Перекатись на бок, Джой, — настаивал Брайан. — Я разомну тебе спину.

— Где ты был? — плакала она.

— Прости меня, любимая, я попробую все исправить, — обещал Брайан, осторожно помогая ей повернуться.

— Не называй меня так! — всхлипнула Джой. — Ты меня не любишь! О Господи, пошли мне смерть!

Брайан, не прекращая гладить ей поясницу, наклонился и прошептал:

— Нет же, Джой! Я люблю тебя. И я не хочу, чтобы ты умерла из-за меня. Так что будь хорошей девочкой и старайся правильно дышать.

— Ты только и делаешь… что обманываешь меня… Ой-ей-ей! — Джой попыталась подтянуть колени к животу. — Ты никогда меня не любил, — выдохнула она. — Только ребенка!

— Неправда.

— Пра-а-вда.

Нет, это боль говорит ее устами, решил Брайан. Джой не может не знать, как много значит для него.

— Джой, ты самое лучшее, что было и есть в моей жизни! — воскликнул он, напуганный ее состоянием.

— Это только из-за ребенка… — простонала Джой.

— Да нет же!

Почему она так считает? Все пошло неправильно с самого начала. Будь проклята Джозефин, опошлившая слово «любовь»! Если Джой недостает только этого… Проклятье! Тогда он сам во всем виноват и обязан исправить ошибку, заставить Джой все понять. Как же так, получается, Джой рожает его ребенка и думает, что он не любит ее?

— Ты тогда сказала, что дело только в сексе, — сказал Брайан, — но это не так. Я просто не понимал, как много ты значишь для меня… пока ты не выставила меня за дверь.

— Но ты же… не вернулся, — выдохнула Джой сквозь стиснутые зубы.

— Я был ужасно растерян, — покаялся Брайан. — И не хотел признаться даже самому себе, насколько ты важна для меня. Я говорил себе, что волнуюсь только за ребенка. Но, Джой, это к тебе я вернулся, а не только к ребенку.

— Не в-верю, — простонала она.

— Богом клянусь! Я хочу всегда быть с тобой!

— Никогда раньше… ты мне… не говорил… — И Джой снова разрыдалась.

— Говорил, — настаивал Брайан, — в тот день, после обследования, помнишь?

— Ты меня не любишь…

— Черт тебя побери, Джой, говорю же, что люблю! Спроси кого хочешь: моего отца, твоих родителей! Они скажут, что я люблю тебя. Я заставил твоих родных понять, что мною движет не только любовь к будущему малышу. И еще я сказал им, что во всем виноват этот ублюдок Бен.

— Бе-ен? — сорвалось с губ Джой.

— Ну да, кто же еще! До того тебя довел, что ты разучилась полагаться на других. Этот парень не любил никого, кроме себя!

Джой тяжело дышала, слова давались ей с трудом.

— Ты ведь… женился на Джозефин… всего через три месяца… после…

— Потому что был дурак. — Брайан продолжал изо всех сил разминать поясницу Джой, не обращая внимания, что начинает болеть собственная спина. — Мы с тобой и так гораздо больше муж и жена, чем когда-либо были я и Джозефин, — продолжал он в промежутках между схватками, которые стали чаще. — И мы бы уже поженились, если бы ты согласилась.

— Тебе бы… только… дать ребенку твое имя! — выкрикнула Джой.

— И тебе, Джой, и тебе тоже, — с напором произнес Брайан, пытаясь достучаться до нее. Ему было очень плохо оттого, что Джой не верит ему. — Но ты сама не захотела выйти за меня. И Пенни посоветовала не давить на тебя, подождать, пока родится ребенок.

— Кто… эта… Пенни?

Было просто страшно слушать, как она тяжело, с надрывом дышит.

— Моя секретарша, хорошая женщина. Она-то знает, что я без ума от тебя. Я даже работать толком не могу, все время думаю о тебе.

— Правда? — Это единственное слово прозвучало еле слышно.

— Как я только ни пытался удержать тебя, сделать так, чтобы ты поверила мне, Джой, любимая! Я здесь ради тебя. Если это не любовь, то что же! — воскликнул Брайан в отчаянии.

— Не… из-за ребенка?

Ее страх, ее неверие просто убивали Брайана.

— И из-за ребенка тоже, ведь он часть тебя, часть меня, часть нас обоих, — говорил он с жаром подлинной страсти. — Но даже если бы не ребенок, Джой, я все равно бы полюбил тебя. Ты как будто сотворила для меня новый, лучший мир. Я так счастлив с тобой!