Близкие контакты третьего рода

Брэд снова отбросил в сторону карандаш, полез в свой задний карман и извлек из него маленький калькулятор.

— Ничего страшного, — сказал мальчик, — потому что у меня будет вот это!

Рой вздохнул, глядя куда-то вверх. Некоторое время они оба молчали.

Эту недолгую тишину прервал Тоби, шестилетний сын Ниари, который, как ураган, влетел в комнату, сбивая все на своем пути. Он остановился перед отцом, его глаза сверкали. Казалось, он кипит от гнева.

— Это ты, — указывая пальцем на Роя, крикнул он. — Это ты стащил мою светящуюся краску?

— Я ничего не тащил.

— Отдай, ведь я у тебя твоих вещей не беру, — продолжал настаивать Тоби.

От дальнейшего препирательства с Тоби Роя отвлекла Ронни, медленно входящая в комнату с закрытыми глазами и вытянутыми руками, нащупывая воздух, будто слепая. Ронни была женщиной с причудами.

У нее были длинные белокурые волосы, овальное лицо, оканчивающееся мягким, слегка заостренным, подбородком.

Впереди Ронни шла трехлетняя Сильвия, держа в руках подол ее длинной юбки, тоже с закрытыми глазами, медленно переставляя ноги.

— Ронни… — начал было Ниари.

Но та, не обращая никакого внимания на мужа, все еще с закрытыми глазами обратилась к сыну:

— Брэд, вот тебе арифметическая задачка: если в неделе семь дней и ваша мама все семь дней находится дома, то сколько у мамы остается личного времени?

— Ноль, — не прибегая к помощи калькулятора, ответил Брэд.

— Ронни, — вновь произнес Ниари, которому не нравились подобные шутки, — открой глаза.

— Зачем? — поинтересовалась она. — Я могу и так ходить по всему дому, стелить постели, готовить кофе, кормить детей. Я в клетке, как наш хомяк Тоби.

— Ну хватит, — миролюбиво сказал Рой. — Открой глаза и посмотри на это.

Ронни медленно открыла глаза. Что-то напевая себе под нос — признак того, что он доволен собой, — Ниари нажал кнопку на панели управления моделью железной пороги. Мать и дети увидели, как крошечная лодка с парусом пришла в движение, скользя по зеркальной поверхности озера. Она приближалась к железнодорожному мосту, по которому вот-вот должен быть проехать поезд. Но поезд достиг моста и остановился. Навесной мост раздвинулся в стороны, и парусник, слегка покачиваясь, проскользнул в открывшееся пространство. Но тут, не дождавшись пока мост сомкнется, поезд вдруг возобновил движение и… произошла катастрофа. Со скрежетом, в беспорядке громоздясь друг на друга, все вагоны свалились в озеро.

С лица Ниари улыбка исчезла.

— М-м-да, — сконфуженно выдавил он.

Ронни холодно смотрела на мужа.

— Все только что работало, — попробовал оправдаться он.

— Ну, вот что, — сказала раздраженно Ронни, отчего ее глаза стали синие-синие. — Я даю этой железной дороге еще две недели. Бьюсь об заклад, все это закончится тем, что я брошу ее в подвал!

— Это же несправедливо, — возмутился Рой.

Но Ронни рассерженно отвернулась и, взяв газету, стала ее листать.

— Неужели мы не можем куда-нибудь пойти? Я все время торчу дома.

— Да мы же ходили на прошлой неделе, — возразил Ниари.

— Перейти улицу к Тейлорам — вовсе не значит куда-нибудь пойти.

— Но ты же каждый день выходишь из дома, провожая Брэда в школу, — опять возразил Ниари.

— Да, конечно, это большое развлечение — вести Бреда в школу или взять с собой Сильвию в магазин, или отогнать в мастерскую машину…

Ниари внутренне содрогнулся.

— Ты нарисовала очень мрачную картину, — заметил он.

— Ну так дай мне другую кисть.

— Если ты считаешь, что я шикарно провожу время, работая в электрической компании… — начал Ниари, пытаясь понять, насколько она сердита.

Но Ронни не слушала его.

— Я думаю, — задумчиво произнесла она, — что нам нужно изменить образ жизни.

— К сожалению, это только для богатых, дорогая, — разочарованно протянул Рой. — Они просто звонят в магазин и заказывают себе полностью новый образ жизни.

— Может, это и не образ жизни, — упрямо продолжала Ронни. — Возможно, это другое, о чем пишут и журналах… качество жизни.

— Звучит, как реклама для домашних хозяек.

— Понимаешь, — продолжала Ронни, — в жизни должно быть что-то еще, кроме хождения по магазинам в поисках трех рулонов туалетной бумаги за один доллар.

Ниари долго молчал. Раньше жена никогда не упрекала его в недостатке денег, и ему всегда казалось, что у них в этом плане все хорошо.

— У меня в январе будет прибавка к зарплате, — осторожно начал Рой.

Она покачала головой:

— Это не то. Я говорю не о деньгах.

— Что же тогда?

— Я не прошу провести неделю в фешенебельном отеле в Акапулько. Я имею в виду, что в моей жизни, хоть изредка, должно происходить что-то не будничное. Ну, например, для меня было бы настоящим событием, если бы ты вдруг принес мне цветок. Всего одну красивую розу.

Ниари со стыдом подумал: «Я всегда забываю об этом».

— Мам, — сказал Тоби, вдруг вспомнив, зачем он пришел в эту комнату. — Он взял мои светящиеся краски.

Но Ронни его не слушала. Она развернула газету на странице с киноафишей и положила перед мужем.

— Ну-ка, прикинь все это на своем калькуляторе, — предложила она.

Ниари взглянул на страницу.

— О-о! — вдруг встрепенулся он. — В городе идет «Пиноккио»!

— Кто? — удивился Брэд.