Близкие миры

– Перемещения в другие миры, – тут же выпалил Давыдов и едва не зажал себе рот рукой. Надо же – все-таки вышли на запретную тему! А он не мог соврать или промолчать.

– И что же, такие перемещения возможны?

– Еще бы!

– И можно попасть в другой мир? Не такой, как наш? Найти вымерших динозавров? Или чудовищ, которых в природе не существует?

Давыдов отметил, что у Гнилорыбова имеется кое-какая подготовка. Шпион, а не рыболов! Или в свое время увлекался фантастикой?

– Теоретически можно и найти. Но доставить этого динозавра сюда будет очень затруднительно. Требуется колоссальное количество энергии.

– А человека, скажем, можно переместить? – подключилась к разговору Ляна.

– Конечно. Я сам из другого мира, – заявил Николай, хотя его вроде бы никто за язык не тянул.

Сидящие за столом расхохотались удачной шутке, и разговор о проектах института, где работал Николай, сам собой сошел на нет.

Ужин затянулся далеко за полночь. К счастью, беседа крутилась вокруг' не содержащих государственных секретов светских сплетен. В два часа ночи откланялся и уехал к себе на дачу Гнилорыбов. Изъявил желание отдохнуть и Николай.

– Вам с Дашей одну комнату? – простодушно спросил Скорняков.

– Хотелось бы, – честно признался Николай.

– Ни в коем случае, – заявила Даша. – Он храпит во сне… Сказав это. она густо покраснела. И добавила после паузы:

– То есть я так думаю…

Действительно, если Даша придумала насчет храпа, то идея была не очень удачной. Потому что такое заявление показывало, что ночевать с Давыдовым ей приходилось, только теперь она почему-то не хочет, капризничает. Что еще мог подумать Скорняков?

Да и сам Николай насторожился. Должен ли он радоваться, что Даша была ближе с прежним Давыдовым, чем показалось с первого взгляда? Или, напротив, он ревнует? А может быть, девушка и правда решила неудачно соврать?

Ляна звонко рассмеялась и решила разрядить неловкую ситуацию:

– Мы будем с Дашей ночевать вместе. Давно не виделись, хоть поболтаем перед сном! Ты не ревнуешь, Скорняков?

Вставать, по счастью, пришлось не в шесть, а в половине восьмого. Заседания Думского Собрания начинались в десять утра, за полтора часа с дачи Скорнякова до центра города вполне можно было добраться. Час – на умывание, бритье и завтрак.

С утра Скорняков был собран и деловит – не то что вчера вечером. Он уступил Давыдову старый костюм, который был ему тесен, а Николаю пришелся почти впору. Только рукава пиджака оказались коротковаты. Костюм, в котором Давыдов пришел накануне, хоть и выстиранный, и выглаженный, не выдерживал никакой критики.

Без лишних слов Виталий Алексеевич и Давыдов погрузились в машину – бронированную разновидность «УАЗа» – и покатили в Москву.

– Почему машина такая странная? – спросил Николай. – На вас покушались?

Тема была математику близка, почему бы не выслушать предполагаемого товарища по несчастью.

– Бог миловал, – вздохнул Скорняков. – Но тяжек путь депутата. Броня никогда не помешает. Лоббисты знаете какой зуб на меня имеют? Тот же Гнилорыбов… Я на тигров охочусь, а он – на меня. Засядет в кустах с гранатометом да пальнет! Лишь бы сопротивление нашей фракции сломить. И лишить ее одного из духовных вдохновителей.

– Что же он вам яду в икру не подсыплет? – не удержался от подначки Николай.

– То другое… Одно дело – личные отношения, другое – политическая борьба. Каждый зверем становится. После паузы депутат продолжил:

– За казенные деньги почему бы и не взять надежный вездеход? Мне как руководителю депутатской комиссии автомобиль положен. На нем и на охоту ездить сподручнее…

Мигалкой «УАЗ» Скорнякова оборудован не был, но милиционеры на перекрестках, заметив синие государственные номера машины и узнав серию депутатского корпуса, придерживали поток автомобилей, давая возможность представителям законодательной власти проехать быстрее. Делалось это почти не обидно для других автомобилистов. Вовремя поднятая полосатая палка – и все. Ни рева сирен, ни пронзительных свистков.

По дороге Давыдов выяснил, что Виталий Алексеевич работает в Думском Собрании на постоянной основе, получает зарплату и участвует в работе многих экологических организаций. Это отличало его от приезжавшего только на сессии законодателей Давыдова, который был членом нескольких комиссий, но появлялся на их заседаниях крайне редко.

На входе в здание Думского Собрания, отстроенного на Новом Арбате, депутаты предъявили удостоверения и оказались в просторном полупустом вестибюле. Регистрироваться не пришлось – такую процедуру секретариат Собрания не предусматривал. Хочешь – ходи на заседания, хочешь – не ходи.

Место каждого депутата было указано на удостоверении – практически как на билете в кинотеатр. В пределах фракций эти места распределялись по жребию. И фракции также получали места по жребию после каждых выборов.

Скорняков, попрощавшись с Давыдовым, потрусил на балкон, где заседали экологи, а Николай отправился в партер, вглядываясь в золоченые таблички с номерами мест, прикрученные к креслам. Многие кресла уже были заняты.