Близкие враги

— Если я использую сейчас козырную карту, то её у нас больше не будет, она же одноразовая, — с тоской вздохнул чародей, который признавал правоту слов своего друга, но жадность мешала пустить в ход древнее магическое орудие, пусть даже условия для его применения в кои-то веки сложились оптимальные. Мимо такой туши, да еще неподвижной, промазать было затруднительно даже пользуясь столь неудобным устройством. — Мне кажется, смысла выкладывать козыри пока нет... «Тигрице» прямо сейчас вроде бы ничего особо не угрожает, а наши союзники если и не побеждают, то по крайней мере и не проигрывают!

Армия южан поначалу весьма активно навалившаяся на северян и начавшая их теснить с подготовленных позиций благодаря численному преимуществу и наличию большого количества полевой артиллерии заметно сбавила первоначальный задор и теперь топталась на месте. В места наибольшего скопления живой силы противника Чатурведи и его друзья наносили магические удары, уносившие за раз по несколько сотен жизней. Сам князь похоже нес ответственность за большой круговорот из носившихся в воздухе острых каменных шипов, что не так уж и медленно полз вдоль линии строя, ежесекундно перемалывая по несколько десятков противников, приблизившихся для рукопашной. Еще кто-то из высших магов, пользующихся временной занятостью оппонентов, обрушивал на защищенные передвижными барьерами подразделения стрелков противника какие-то черно-золотые капли, что неизменно пробивали щиты и уже за ними разворачивались мрачным серым туманом, удушающим всех или почти всех в зоне своей концентрации. Последний союзный магистр занялся артиллерией южан, и несколько десятков орудий уже взлетело на воздух после того, как в них прилетели странные копья, вполне материальные и без проблем впивающиеся хоть в землю, хоть в людей, хоть в сталь орудия, чтобы через пару мгновений взорваться изнутри, выпуская во все стороны мерцающее серебряное пламя. Понятное дело, идущие боевые маги южан тоже не спали и как могли пытались защищать соратников или сокращать число северян, однако без поддержки оставшихся в тылу старших товарищей справлялись они плоховато, в лучше случае ослабляя удары мятежных лордов или добиваясь для своих солдат весьма кратковременных локальных преимуществ.

Вражеские волшебники, безуспешно пытавшиеся своей магией нанести вред сибирскому трехголвому дракону, попытались перенести свое внимание на «Тигрицу». Но корабль прежде чем вновь приблизился к вражескому штабу поднялся достаточно высоко, чтобы некоторые из них на такую высоту банально не добивали, а защитные барьеры судна и прочная обшивка днища пока справлялись с остальным. Некоторое количество бомб, вываленное за борт заскучавшими штурмовиками, добавило огоньку в их непростое занятие, заставив жестоко поплатиться нескольких разинь, которые пренебрегли надежной личной защитой. К небесам взметнулась струя золотого света, в которой сиял как маленькое солнце самый настоящий феникс, устремившийся в сторону эрзац-крейсера. Навстречу ему долбанула огромная молния, видимо являющаяся творением аэромантов во главе со Святославом, которые больше не требовались для придания судну дополнительной маневренности и потому могли отвлечься на боевую магию. Разряд колдовского электричества отшвырнул непонятно откуда взявшееяся волшебное создание обратно почти к самой земле, но видимого урона не нанес, и она снова полетела в сторону «Тигрицы» причем как бы не с большей скоростью...До тех пор, пока на ней не скрестили свои очереди несколько ручных пулеметов, удерживаемых подошедшими к краю бойцами и одна удобно расположенная противоабордажная турель. Обычные свинцовые пули вырывали громадные светящиеся перья, обнажая серую материю, совсем не похожую на живую плоть и истекающую не кровью, а ручейками пыли. Тридцать секунд и несколько тысяч выстрелов привели к тому, что от летающего голема, лишь замаскированного под настоящего феникса, остались лишь отдельные куски, падающие обратно на землю.