Близко

Таша Строганова Близко

Терпение никогда не было главной благодетелью Пети Петрова.

Да, конечно, со временем он научился сдерживать свой длинный язык, едкие комментарии которого часто были причиной конфликтов, как, собственно, и порывы своей стремительной души.

Ведение бизнеса, знаете ли, обязывает. Но Пётр всё равно часто срывался. Как, например, выбесило его появление в жизни лучшего друга Бессонова какого-то наглого гоповатого пацана.

Петя и тут накосячить успел. Да так, что и друга чуть не потерял. Но зато понял, что и пацан не так прост, и Ромка с ним действительно счастлив.

Вот только потом случилось внезапное. Петров влюбился.

Так, как думал он, бывает только в глупых книжках. Ну не может взрослый состоявшийся человек с нихуя влюбиться с первого взгляда. Будто кто-то там наверху, в сраной Небесной Канцелярии, случайно опрокинул чашку чая на клавиатуру Судьбы. И вот, вжух, и ты пидор.

Ладно, пидором Петров был давно. Сколько себя помнил. Причём не только по ориентации, но и по состоянию души.

Но вот так, чтобы по щелчку пальцев втюриться, как пацан… Такого в его жизни точно не бывало.

Самое смешное, в тот момент он по-настоящему понял Рому.

А ещё он понял, как сильно влип. Потому что мелкий костлявый шибздик с вихрастой макушкой, важно представившийся Игорем и держащий под мышкой такую же мелкую и нелепую кошку, можно сказать с порога, как оказался волею судьбы в квартире Петрова, заявил:

– Знаете, Пётр, я наслышан о вас. И хочу сказать сразу, я не по мальчикам.

Не больно-то и хотелось, порывался ответить Петров. Но врать он не любил, поэтому лишь многозначительно хмыкнул.

Игорь, Гошик, Гошка, Гошан, как он сам представлялся потом, должен был несколько дней обитать в квартире Пети по банальной причине. Он был слишком смелым парнем и влез, куда не следовало. Впрочем, то что он вступился за Роминого хахаля, похоже, спасло тому жизнь.

Игорёк, несмотря на свой небольшой рост и по-детски наивные глазищи, вызывал невольное уважение.

Но ещё он и нещадно бесил.

Тем, что везде совал свой нос, словно пытался нанести жилищу Петрова максимальный урон. И ходил в своём огромном растянутом свитере, постоянно сползавшем на одно плечо.

Это плечо к третьей ночи стало являться Петрову во сне. Прости господи, поллюций у него лет с шестнадцати не было. А тут на тебе. Мокрый сон и мокрая постель с утра. Стыдоба-то какая-то.

Пётр, злой сам на себя, собрался принять душ. Но не тут-то было. Из ванной вдруг раздался отборный мат. Путаясь в простыне, Петя кинулся на вопли и застал душераздирающую для его утреннего стояка картину.

Полуголый Игорь, мокрый с ног до головы, стоял в душевом поддоне и пытался сдержать поток хлещущей сверху воды.

– Этот кран, блин, игрушечный! – возмутился Гоша, увидев хозяина квартиры. – Где ты его купил, на «Авито»?

Оскорбленный до глубины души Петров, только закатил глаза.

– Брысь отсюда, – сказал он. – Сейчас воду перекрою и мастера вызову.

– Не ссыте, Маша, я Дубровский, – фыркнул Гоша. – То есть, сантехник. Щас всё будет. Инструменты какие-нибудь есть?

Признаться, Петя ожидал чего угодно. Официанта, баристы, экономиста, да даже того же повара, как Гошкин дружок. Но уж точно не слесаря.

И, к ещё большему удивлению Петра, Игорь устранил проблему за считанные минуты. Всё подкрутил, проверил, наладил, проинспектировал.

Выглядел при этом таким деловым, будто это и не он навёл беспорядок и сорвал кран. Наглости пацану точно не занимать. Ромкин Ваня и то поскромнее был.

Уже позже, за завтраком, который любезно приготовил Петров, так как это недоразумение готовить не собиралось совершенно, Пётр предложил:

– Не хочешь сменить работу?

– Это ты на что намекаешь? – Гошка шмыгнул носом и подтянул ворот снова сползшего свитера. Заметил, что ли, каким голодным взглядом Петров на его плечо смотрит? Блядь.

– Я, Игорь, никогда не намекаю, – хмыкнул Петя. – Говорю прямо. Мой ресторан, как и многие другие, в том числе Ромины, обслуживает одна фирма. И там такой рукастый парень, как ты, очень бы пригодился. Слабо верится, что у тебя сейчас есть какой-нибудь дорогостоящий контракт, от которого ты не в силах отказаться.

– Это у вас, мажоров, так принято, что ли, чуть что работу предлагать? – Гошка фыркнул и уткнул нос в тарелку. Он явно намекал на то, что Бессонов Ваню своего тоже на работу притащил. А потом соблазнил и оголубил. Самое смешное, предлагая работу, Пётр вообще не думал ни о чём таком. – Мне подумать надо.

– Ну подумай, – милостиво разрешил Петров. А у самого что-то настроение пропало.

Неужели Игорь действительно заметил все его взгляды и явно не дружественные намерения? Не то чтобы Пётр был таким уж щепетильным и заботливым человеком, но с Гошей как-то так естественно получилось, что своё нетерпение пришлось засунуть в задницу.

Увы, только собственную.

Да, Игоря хотелось до одури. Но при всём этом он ещё и вызывал какое-то иррациональное желание оберегать его. Петров к такому не привык. И оттого чувствовал себя глубоко несчастным человеком.

***

Свои обороты, которых и без того почти не было, пришлось сбавить.