Близнец Бешеного

Если бы шестая была обычной камерой, Никитич был бы обязан немедленно вызвать врача и обо всём доложить старшему Куму, но в данном случае особое положение, на котором находилась злополучная камера, сыграла злую шутку с самим Бариновым. Конечно, и сейчас Никитич обязан был доложить старшему Куму о случившемся, и он это обязательно бы сделал, причём, немедленно, если бы существовала угроза для приглянувшегося паренька, а так… ничего страшного, если он сообщит Куму обо всём через некоторое время.

Никитич удовлетворённо потёр ладошками: всё-таки приятно, когда интуиция не подводит.

«С этим парнем, товарищ майор, вы ещё, ох, как намучаетесь! — подумал старший прапорщик. — Видели бы вы сейчас эту картину! Два ваших костолома выбиты из ваших дурацких игр на неопределённое время… Как говорится: небольшой нокдаун! Перерыв! Тайм-аут! Хотя, если точнее, полный нокаут!»

Никитич осторожно опустил шторку на глазок, молодцеватой походкой отошёл от камеры, словно на глазах помолодев на добрый десяток лет, и вдруг весело, на весь коридор, запел:

— И на борт его бросает — в набежавшую волну!..

И было такое впечатление, что его голос прокатился по всем коридорам тюрьмы…

Глава 22 КУМ БРОСАЕТ ВЫЗОВ

Почему-то Серафим на все сто был уверен, что в глазок камеры заглядывал именно старый Никитич. Как и уверен в том, что Никитич и пальцем не пошевелит, чтобы доложить по начальству об увиденном. А если и доложит, то чтобы не подставить себя, причём доложит не сразу…

Услышав его густой баритон, поющий известную арию из оперы, Серафим с улыбкой покачал головой: хороший человек Никитич! Справедливый, честный и порядочный! Неожиданно Серафиму пришло на ум, что Никитич очень напоминает ему его старого японского учителя Такеши.

Серафим уже давно отметил для себя, что добропорядочные, честные и справедливые люди в действительности очень похожи друг на друга. У них даже взгляд особенный: чистый, глубокий и мудрый. А у злых и непорядочных людей глаза почти всегда виновато, точнее сказать, воровато, бегают из стороны в сторону, и такие люди стараются никогда не смотреть в глаза собеседнику.

Поначалу Серафим хотел все представить так, словно двое подосланных к нему костоломов что-то не поделили, схватились между собой и покалечили друг друга, но немного подумав, пришёл к выводу, что в эту историю вряд ли кто поверит, тем более старший Кум, тем более после тех событий, которые произошли в сто девятой камере.

Серафиму пришло в голову, что ему пора чуть-чуть приоткрыться, пора заявить о себе и заявить с активной стороны! Интересно, что предпримет старший Кум, услышав о неприкрытой угрозе в свой адрес? Насторожится? Испугается? Вряд ли. Скорее всего, как настоящий игрок, для повышения адреналина, попытается ещё кого-нибудь подослать, чтобы вновь попытаться сломать непокорного строптивца.

Как бы там ни было, но майор не оставит его предупреждение без внимания.

Как это так, он здесь хозяин, а какой-то там «шпиндель» не только хочет настоять на своём, но ещё и в открытую угрожает. И кому? Начальнику оперативной части!

Нет, этого, майор точно не простит: задето самолюбие. Он обязательно что-то предпримет. И вполне возможны два варианта развития: либо Кум обратиться за помощью к криминальному миру, что маловероятно, либо решит придраться к какому-нибудь пустяку и пустит его под дубинки «весёлых мальчиков», с которыми шутки плохи.

* * *

«Весёлыми мальчиками» в местах лишения свободы называют специальную команду, типа местечкового спецназа, которая является мгновенно, по первому сигналу тревоги, для усмирения беспорядков в тюрьме или в колонии. Ребятишки в ней как на подбор: плотного телосложения, накачанные, каждый из них прилично владеет рукопашными видами борьбы. Для внутренних разборок «весёлые мальчики» вооружены специальными дубинками, газовыми баллончиками.

При полной экипировке они одеты в специальные защитные костюмы с бронированными жилетами и касками, на лицах — защитные маски с органическим стеклом, которое не бьётся. Как правило, эти «мальчики» беспощадны, у них напрочь отсутствует такое понятие, как жалость к заключённым. Они не церемонятся с ними и жестоко бьют подряд всех, кто попадает под руку, причём не разбирая, куда: по голове, по почкам, печени, в промежность… Бьют до внутреннего кровоизлияния, отрыва жизненно важных органов. Бьют так, что кости трещат: зачастую после их вмешательства многие из участников беспорядка попадают на больничную койку. А если кто-то из заключённых не выживает, то «невезунчиков» списывают как «естественную убыль»…

* * *

Выждав некоторое время, чтобы приглянувшийся ему паренёк смог «закончить» свои разборки с подосланными майором костоломами, Никитич набрал номер старшего Кума и постарался внести в свою интонацию некоторые краски беспокойства:

— Товарищ майор, звонит дежурный по карцеру, старший прапорщик Суходеев…

— Никак что-то случилось, Никитич? — чуть заметно усмехнувшись, спросил Баринов.