Близнецы

– Прекрасно! – всплеснула я руками, – Ты царапаешь мою машину! – кровь вновь начала закипать. Как иногда сложно справиться со своими эмоциями, – Твоя девушка крадёт мои драгоценности! По твоей милости, я уже которую ночь не высыпаюсь!

Повисла пауза. Я глубоко дышала и сосредоточенно смотрела ему в глаза, пытаясь найти в них хоть капельку раскаяния. Но вместо этого лицо Вовы как-то странно изменилось. Мне не хватило времени, чтобы осознать, что это было. Глаза застелила одновременно яркая и тёмная вспышка в сопровождении с резкой и тупой болью. Лицо словно взорвалось. Перед глазами посыпались звёзды.

– О… Боже! Прости! Я не хотел!

Голос Вовы раздавался где-то очень далеко и одновременно повсюду. И как мне тогда показалось, его голос переполняла радость и торжествующая победа, а не печаль и вина.

Я осознала, что стою чуть ли не на коленях в согнутом состоянии и корчусь от боли. Наконец-то до меня дошло, что случилось.

Горячие ладони опустились мне на спину, вроде как, помогая подняться.

– Прости, меня, пожалуйста. Я не знаю, как так получилось.

Я как опьянённая посмотрела на него, прикрывая лицо ладонью. Нос, казалось, онемел, хотя боль немного отступила и теперь отдавалась лишь эхом в голове. Тем временем, Вова продолжал говорить, точнее, жалобно просить, о том, чтобы я не заявляла в полицию и ничего не говорила Саше.

Он тебе врезал! Прямо в нос! Да так, что твои мозги чуть не вылетели из черепной коробки.

Возможно, от удара, но я всё ещё тупо таращилась на него. По пальцам потекло что-то тёплое. Я посмотрела на ладонь, и она оказалась ярко-красного цвета.

– Блин, у тебя кровь идёт. – Вова заботливо подбежал к кофейному столику, где я всегда ставила коробку с салфетками, и притащил мне всю коробку.

– Ты что?! Охренел что ли?! – наконец-то голос вернулся ко мне, хоть немного и охрипший.

Но Вова, похоже, не собирался объяснять свой отвратительный поступок. Он убежал на кухню и вернулся через несколько секунд с куском замороженного мяса.

– На, приложи. – Он протянул мне мясо, и я интуитивно его взяла – Извини, я не хотел. Не знаю, что на меня нашло. Просто всё навалилось… И… ещё раз извини.

Я так и продолжала на него удивлённо таращится.

– Уходи. – Кое-как смогла выдавить я. – Сейчас же прочь из моего дома.

Он удивился. Мои слова его ошарашили. И теперь он стал выглядеть жалким.

– Я же ведь извинился.

Я покачала головой, уже ощущая, как слёзы наворачиваются на глаза. Нос по-прежнему был одеревенелым.

– Собирай вещи и уезжай.

– Но уже ночь.

– Ты же не маленький, придумаешь что-нибудь.

На этом наше общение закончилось, хоть я и была вознаграждена злобными взглядами со стороны Владимира, пока он собирал своё тряпьё, разбросанное по всему дому. И только после того, как он громко с психом захлопнул входную дверь, я смогла облегчённо вздохнуть и горько расплакаться.

***

Ночью меня вновь разбудили какие-то посторонние звуки. Я выглянула в окно. Полная луна светила так ярко, что было видно практически так же хорошо, как и днём. Разве только в лесу царила непроглядная хозяйка темнота. Я вернулась в постель. Несколько минут ворочалась в попытках заснуть. Нос теперь казался опухшим, и мне было сложно дышать через ноздри, хотя вид в зеркале не был таким удручающим, как по ощущениям. Да и, слава Богу, нос остался целым, хотя и болел.

Несколько минут я потратила на попытки дозвониться Саше. И, как и до этого попытки не увенчались успехом. Это уже начало раздражать. Это молчаливое затишье.

Спать расхотелось, и я спустилась вниз выпить стакан сока. Чарли мирно спал в своей собачьей лежанке. Почему-то при виде свёрнутого шерстяного калачика мне стало ещё тоскливей. Я снова заплакала.

Где же ты, Саша? Почему не отвечаешь мне?

38

– Значит, вы утверждаете, что ваш муж пропал? – Виктор внимательно выслушал меня. Я приехала в участок с первыми лучами солнца. Всю ночь рылась в компьютере в поисках фотографий, где на мне были запечатлены пропавшие украшения. Удалось найти практически все, кроме бабушкиных брошек. Когда я передала ему распечатанные фото на обычных листах А4 и немногие уцелевшие чеки и бирки, Виктор принял их без особого интереса, уделив лишь несколько секунд своего внимания, и отложил всё в отдельную стопку.

Виктор сосредоточенно слушал всё, что я ему рассказывала, а я старалась не упустить ничего важного. Стол Никиты пустовал (то, что второй стол принадлежит именно ему, я догадалась по фоторамки, где на фотографии он обнимал миловидную девушку. Они прямо-таки светились счастьем), видимо он отлучился куда-то по делам, либо запаздывал.