Близнецы для бывшего (СИ)

Меня накрывает волна ярости. Хочется оттолкнуть её и пройти в дом. Туда, где моя семья! Но я понимаю, что это будет «волчьим билетом» в будущем в этот дом. Не пропуском, а закрытым доступом для меня.

Поэтому я должен справиться с  яростью, должен управлять своим гневом и решать проблему с нервами.

Хотя раньше не жаловался.

Просто эта сложившаяся патовая ситуация с семьёй выворачивает меня наизнанку. Вытаскивая из меня не самые лучшие качества.

Но я осознаю, что если даже сейчас меня не впустят в дом, я должен  просто оставить свои подарки и уйти.

Уйти, не ввязываясь в конфликт с её сестрой. Иначе снова всё испорчу. Впрочем, с чужими людьми я могу совладеть с собой. Хуже, когда это касается Поли. Тогда меня душит обида и недоумение.

Почему она не слышит меня?

 Не понимает? Не верит?..

Ключевое слово тут – Не верит! Не может простить…

Буду на коленях молить её о прощении. Буду повторять сотни раз, что я люблю её и сыновей. Буду доказывать ей это каждым своим шагом, делом, поступком.

Она вернётся ко мне. Не может не вернуться….

- Проходи, - после долгой паузы произносит Света.

Я не ослышался?

Встряхиваюсь. Переступаю порог. За мной следом заходит Никита с коробкой в руках.

В маленькой тесной прихожей негде развернуться. За спиной Светы появились дети. Девочка лет десяти. Наверное, её дочь. И мои сыновья.

Все такие притихшие. Не понимают, что происходит.

Паша с Мишей таинственно зашушукались: Дядя Макар пришёл!

Я решил не тянуть. Поставить все точки над «i».

- Паша, Миша, я ваш папа! – произнёс тихо я.

В тишине мой голос прозвучал так громко, что выглянула Полина из кухни.

- Папа! Папа! – пронзительно закричали дети, протискиваясь, отталкивая своими маленькими ручками тётю  Свету, разделяющую нас.

Вот уже оба повисли на мне. Я улыбаюсь, целую своих сыновей в щёки, в лобик, в макушки.

Какое счастье! Держать своих детей на руках…

- Я знал, что папа придёт к нам! – говорил Паша, обнимая меня за шею.

- Я тоже знал! Я первый сказал, что папа обязательно нас найдёт! – вторит ему Миша, тоже обнимая.

На секунду я отрываю взгляд от сыновей. Вскидываю глаза на Полину. Он стоит в проёме двери кухни. Слёзы текут по её щекам. Она плачет…

***

Мы сидим вдвоём с Полиной на маленькой кухоньке. Там за закрытой дверью слышны голоса возбуждённых детей. Я купил им «железную дорогу». И Никита сейчас её собирает. Мальчишки кричат, помогая ему со всех сил.

В какой – то момент один из них подбежал к двери. Скребётся с той стороны. Хочет поделиться эмоциями. Чтобы мы раздели  с ним его радость.

- Не надо мешать папе с мамой! Они разговаривают, - слышен строгий голос Светы.

Она уводит ребёнка.

Легко сказать, разговаривают. Но мы молчим. Полина смотрит куда - то мимо меня. Уставилась в какую - то  точку на стене.

Поля  закрыта. Между нами, словно стена отчуждения.

Это неправильно.

Так не должно быть.

- Полина, я очень тебя люблю! Я жить не могу без тебя. Каждую ночь ты мне снишься все четыре года…

Ловлю её взгляд. Но даже, когда она смотрит, то смотрит сквозь меня.

Чёрт!

Как такое возможно? И что  с этим делать, спрашивается?

Сижу за столом, обхватив руками голову и запустив руки в  волосы. Тереблю их, словно это может помочь мне найти решение.

- Полина! Ты не можешь вот так молчать. Я очень ждал этой встречи. Этого разговора… Мы должны всё  прояснить. Обсудить…

Она неподвижна. Зависшая, словно не слышит моих слов, моей мольбы, моих признаний.

Или ей всё равно? Она не любит меня?

Ну, скажи ты, хоть что – нибудь! Неизвестность рвёт на куски моё сердце. Мою душу. Мою плоть.

Это невыносимо!

Поднимаюсь  с места. Обхожу стол. Падаю перед ней на колени.

Она вздрагивает. Поворачивает голову. Вскидывает на меня глаза.

А в них… глухая ночь!..

Поля! Не смотри ты на меня так!

- Полина,  любимая моя…,-  осыпаю поцелуями её руки. -   Прости меня за всё. Я виноват. Как искупить свою вину перед тобой, милая? Я готов на всё.

 - Поднимись, – неожиданно холодно произносит она.

Я смотрю на неё, словно не понимая.

Не поднимаюсь.

Утыкаюсь лицом в её колени. Обнимаю её ноги.

- Полина, - говорю глухо. – Ты не можешь так поступить с нами! – стон вырывается из моей груди.

- Поднимись! – отрывисто повторяет она. – Мне нужно время.

Вскидываю голову.

- Хорошо, Поля. Сколько…  времени… тебе нужно? – рваными фразами спрашиваю я.

- Не знаю, Макар, - говорит она мне, как ребёнку, который спрашивает такие вещи, которые невозможно объяснить. Их надо прожить.

Я поднимаюсь на ноги. Качаясь, иду на своё место.

- Когда ты определишь мне время общения с детьми? – отрешённо спрашиваю я.

- Ты можешь забирать их по выходным, - ровно говорит она.

- Ты хочешь, чтобы я стал воскресным папой? – с болью произношу я.

- Пока так, Макар, - подводит она черту. -  Думаю, это лучше, чем ничего.

Я сижу, опустив голову и положив руки на стол. Чувствую, как во мне отдаётся вибрация на звуки её голоса. Но она говорит мало и очень тихо.

Да и вообще всё уже сказано. Похоже, разговор закончен.

Лезу в карман,  достаю банковскую карту. Кладу её на стол перед Полей.

- Полина, я открыл карту и перевёл деньги на детей. Покупай  всё, что нужно. Переведу ещё.