Близнецы и сгоревший замок

— Я всегда делаю то, что хочу! Это тебе понятно?

— Да пожалуйста, — отозвался тот, что сидел в машине, — парень лет пятнадцати. Он и сам теперь выглядел смущенно. — Я просто хотел тебя спросить… Может, подвезти куда?..

— Сейчас, — холодно бросила Лида. И потом обратилась к Олегу, уже совсем иным тоном: — Может, нас правда на машине подвезут?

Олегу хотелось проехаться. Однако он не был уверен, что Оля все там уже успела приготовить.

— Нет, знаешь, неохота… в другой раз, — Он дружелюбно посмотрел на парня, сидящего в джипе рядом с водителем.

— Нет! — бросила Лида.

Тогда этот мальчишка из джипа почти крикнул водителю:

— Чего стоишь-то, дупель?.. Трогай! Сто раз, что ль, говорить надо!

Шофер, здоровый дядя лет двадцати пяти, даже с наколкой на правой кисти — синим сердечком и буквой В внутри, — никак не отреагировал на эти довольно грубые слова, только перевел скорость с нейтральной на «вперед» и нажал на газ. Олег вопросительно посмотрел на Лиду, та лишь махнула рукой: дескать, не обращай внимания!

А тут и автобус подошел. Они сели у окна, стали разговаривать… Когда Лида была только с ним, не общалась по телефону, не общалась с буфетчиком или с каким-нибудь непонятным мальчишкой, который отдавал приказания взрослому шоферу, она была очень симпатичной и милой, умела пошутить, рассказать интересное.

Показала на неказистое здание, стоявшее на углу какой-то улицы:

— Это бывшая почта!

— Почта? — несколько растерянно переспросил Олег.

— Ну, в смысле: «Когда я на почте служил ямщиком…» Доказано, что здесь Пушкин останавливался, когда ехал в Михайловское.

— Здорово!

— У Чашкина, кстати, вообще очень интересная история. Я тебе много всего могу рассказать… Ты здесь надолго останешься?

— Не знаю! — ответил Олег с искренним сожалением. — Наверно, не очень…

И они обменялись такими красноречивыми взглядами, что и говорить ничего не надо. Сердце у Олега сжалось прекрасно и больно, несколько минут он вообще не мог говорить. Лида смотрела на него и улыбалась… Бывает, девчонки улыбаются вам с таким, знаете ли, превосходством: дескать, попался, голубь, в мои когти, теперь не вырвешься!

Но Лида улыбалась совсем не так. Просто была рада, что они рядом, что они вместе, что они… подружились!

Это последнее слово вообще-то не совсем подходило для их отношений. Но лучше уж его говорить — и вслух, и про себя, а не что-нибудь там излишне взрослое, как любят теперь многие семиклассники или восьмиклассники.

— Слушай, Алька, — вдруг сказала Лида, — а мы случайно не проехали?

Он глянул в окно… Это было в нем с самого раннего детства: он всегда точно и с первого взгляда запоминал дорогу. И теперь увидел, что точно — они проехали! Однако не мог произнести ни слова, потому что в его ушах продолжало звучать это: «Алька». Так его еще никогда не называли! И таким голосом…

А Лида словно бы и сама испугалась, что так сказала… нежно. И тут же сменила тон, кинула насмешливо:

— Что же ты, богатырь такой, а дороги не помнишь!

— Да я как раз не богатырь…

— Почему же? Выезжал в таких латах…

Олег готов был начать рассказывать, но вовремя остановился — не хотел так глупо выдавать секрет. Только рукой махнул… Они выскочили из автобуса и, как-то само собой взявшись за руки, побежали к Оранжерейной, которая действительно осталась сзади.

В общем-то, получилось только лучше — лишние минуты побыть наедине, и пробежаться вот так, и на ходу посмотреть друг другу в глаза… Все это было очень здорово. И казалось Олегу — так будет длиться вечно, то есть всю оставшуюся жизнь!

Глава XI Колдун и его внуки

Кстати, маленькое опоздание пошло только на пользу — Ольге, во всяком случае, которая все окончательно подготовила, предупредила взрослых… Олег и Лида явились в дом, где их встретила Ариша, обезьяна длиннохвостая, и верная собачка Веста… Тут Лида с опаской посмотрела на Олега, который не понял этого взгляда. Зато его поняла бабушка Тома:

— Да не бойся, его нету здесь! Оказывается, гостья опасалась, что в одной из комнат встретит и… медведя! Но Дядя теперь оставался в цирке — уж больно тяжело его было всякий раз возить на представление и обратно.

В общем, посмеялись, познакомились. Перед обедом, которого все уже ждали с заметным нетерпением, еще было какое-то время. Олег излишне подробно рассказывал Лиде о доме, а в своей комнате вообще задержал минут на пять — когда стал рассказывать про свои книги по криминалистике.

— А тебе они зачем? — спросила Лида чуть удивленно.

— Ну… просто… Хочу детективом стать!

Они переглянулись. И у Лиды в глазах он увидел вдруг мелькнувший огонек. То ли прекрасная гостья рассмеяться собиралась, а потом передумала, то ли… Но вопрос этот так и остался невыясненным, потому что в комнату вошел дед Олава, сделал незаметный знак Олегу, а потом:

— Ты что-то хотел у меня спросить, кажется?

Он говорил по-русски, что называется, безукоризненно. И все же в речи его слышалась… то ли какая-то особая гортанность, то ли он как-то чуть растягивал концы слов — на свой, может быть, ямайский лад. Хотя на самом деле этот «ямаец» почти всю жизнь прожил россиянином.