— Я сказал бы судьба, только ее ведь не существует, вернее, ее творят сами люди.
— Творят, — согласилась Эльдин. — Только немного не так, как ты думаешь. У тебя случаются дежавю?
Кир пожал плечами, а затем, отбросив привычную скрытность признался:
— Да постоянно. В последнее время только и ловлю себя на видении уже когда-то случившегося. Взять хотя бы сейчас. Я возьму тебя за руку.
— Возьмешь, — согласилась Эльдин. — И поцелуешь.
— И поцелую, — он почти невесомо коснулся губами синей жилки на запястье.
— Вот именно это прикосновение я видела в кратком сне — а мы не спим подолгу — перед тем, как встретить тебя после излечения. Представь себе насколько я разозлилась.
Кир рассмеялся.
— Однако если есть дежавю, то и судьба.
— Непременно.
— Но если именно мы творим ее каждым шагом…
Она качнула головой.
— Нет, не так. Когда мы еще находимся за гранью и только собираемся войти в избранный мир. Тогда-то и творим свою судьбу. Иногда память об этом прорывается сквозь пелену забвения.
— Мудрено поверить, будто кто-то по собственной воле станет проходить через испытания и болезни, — заметил Кир.
— Душам виднее, что им необходимо, — возразила Эльдин. — Бессмертные не страшатся смерти точно также как живые не боятся сна. А души вечны, Кир.
— Я боюсь вечности, — признался он проведя рукой по ее волосам. — Боюсь дожить до мига, когда миры разойдутся. Боюсь остаться один. А еще сильнее страшусь превратиться в такую же тварь, какую мы победили.
— Уж по поводу последнего можешь не волноваться. Если и станешь монстром, то другим.
— Спасибо, успокоила.
— Я могу обещать тебе только одно: мы встретимся на звездном мосту, Кир.
Он посмотрел в окно.
— Мне кажется, мы уже на нем, — сказал он и поцеловал ее в губы.