Близнецы-соперники

Его отбросило назад. Машина сотряслась от внезапной резкой остановки. Фонтину понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Чудом удалось избежать прямого столкновения. Он поморгал, обретая зрение. И ярость сменилась изумлением от того, что он увидел.

Рядом с двумя черными лимузинами стояли пятеро мужчин в черных костюмах с белыми воротничками. Они невозмутимо смотрели на него. Задняя дверца стоящего справа лимузина открылась, и вышел шестой. На вид ему было около шестидесяти. Он был в черном одеянии священника.

В волосах у него серебрилась седая прядь.

Глава 17

У кардинала был взгляд фанатика и напряженные отрывистые интонации помешанного. Он двигался медленно, плавно, не позволяя аудитории отвлечься. Он был одновременно и смешон, и страшен. Держался с тщательно отрепетированным величием – плод многолетнего пребывания в коридорах Ватикана. Орел, который питается воробьями. Он был выше праведности, он сам был праведность.

При виде его Виктор потерял самообладание. То, что этот убийца в сутане приблизился к Кампо-ди-Фьори, было кощунством, которого он не мог вынести. Виктор бросился на зловещего кардинала. Чувство благоразумия, инстинкт самосохранения и здравый смысл его покинули.

Священники были готовы к этому. Они сомкнулись в ряд, преградив ему дорогу. Схватили и заломили руки за спину. Чьи-то железные пальцы вцепились ему в горло, запрокинули голову, и он задохнулся, лишившись речи – но не зрения и слуха.

– Машина, – тихо приказал Донатти.

Двое священников бросились к взятой напрокат машине и начали ее обыскивать. Виктор слышал, как они открыли все дверцы, капот и багажник. Потом затрещала разрываемая обивка сидений и заскрежетал металл: машину буквально раздирали в клочья. Обыск продолжался минут пятнадцать. Все это время Фонтин и кардинал смотрели друг другу в глаза. Только в конце обыска церковник взглянул на автомобиль. Оба священника подбежали и произнесли одновременно:

– Ничего нет, ваше преосвященство.

Донатти сделал знак священнику, державшему Виктора за горло. Тот ослабил захват. Фонтин несколько раз сглотнул. Руки все еще были заломлены за спину. Кардинал заговорил:

– Константинопольские еретики сделали удачный выбор: Кампо-ди-Фьори. Логово врагов Христа.

– Зверь! Палач! – прохрипел Виктор. Мышцы шеи и трахея страшно болели. – Ты уничтожил нашу семью. Я тебя видел.

– Да. Я подозревал, что ты где-то скрываешься. – Кардинал говорил с холодной злобой. – Я бы сам пустил в ход оружие, если бы это было необходимо. И в этом смысле ты прав. С точки зрения теологии я был палачом. – Глаза Донатти расширились. – Где ларец из Салоник?

– Я не знаю.

– Ты мне скажешь, еретик! Уж поверь на слово благочестивому священнику. У тебя нет другого выбора.

– Вы удерживаете меня против моей воли, – ответил Фонтин холодно. – Во имя Господа, я полагаю.

– Во имя сохранения матери-церкви. Нет закона выше этого закона! Отвечай, где груз из Салоник?!

Эти глаза, этот пронзительный, высокий голос вызвали воспоминания далекого прошлого: маленький мальчик стоит у приоткрытой двери кабинета…

– Если тебе так важно было это узнать, зачем же ты убил моего отца?! Он был единственным, кто знал…

– Лжешь! Ты лжешь! – Донатти осекся, его губы дрожали.

Фонтин понял. Он попал в больное место. Произошла чудовищная ошибка, и кардинал до сих пор был не в силах в этом себе признаться.

– Ты знаешь, что это правда, – сказал Виктор тихо. – Теперь ты точно знаешь, что это правда, и не можешь смириться с этим. Но почему? Почему ты убил его?

Священник понизил голос.

– Нас обманули враги Христа. Ксенопские еретики солгали нам! – И Донатти снова возопил: – А Савароне Фонтини-Кристи передал нам эту ложь!

– Какую ложь он мог вам передать? Вы же не верили ему даже тогда, когда он говорил правду!

И снова кардинал затрепетал. Он заговорил глухо, почти неслышно:

– Из Салоник отправились два грузовых состава. С разницей в три дня. О первом мы ничего не знали, второй же мы перехватили в Монфальконе, не дав Фонтини-Кристи возможности его встретить. Но мы не знали, что он уже встретил тот первый поезд. И теперь ты нам скажешь то, что мы хотим узнать. Что мы должны узнать.

– Я не могу дать то, чего у меня нет.

Донатти взглянул на священников и произнес единственное слово:

– Начинайте!

Виктор так и не смог потом вспомнить, сколько времени это продолжалось, ибо времени не было – только боль. Его втащили через ворота на территорию Кампо-ди-Фьори и поволокли в лес. Там святые отцы приступили к пытке. Они начали с ноги, сняв с нее ботинок. Они сломали ему поочередно все пальцы, выворачивали ему лодыжки, пока кости не треснули. Потом голени, колени и бедра: их били, крушили, ломали. Потом пах и живот… О Боже! Он молил о смерти! И неизменно сквозь пелену своих слез он видел над собой зловещий силуэт священника папской курии с проседью в черных волосах.

– Ты скажешь! Скажешь! Враг Христов!