Близнецы-тираны (ЛП)

Глядя в эти большие, круглые и умоляющие глаза, я понимаю, что у меня нет выбора. Я сажусь в машину и позволяю ей прижаться ко мне, когда мы трогаемся в путь.

Я думаю, сегодня тот день, когда я сражаюсь со своими демонами.

Тридцать пять минут спустя машина въезжает на подъездную дорожку, которую я так хорошо знаю. Я изо всех сил стараюсь держаться прямо, сдерживая свои эмоции, когда мы останавливаемся перед красивым зданием. В прошлый раз, когда мы были здесь, все было по-другому, я был наполовину пьян.

Водитель открывает дверь для Джун, и я выхожу с другой стороны, окидывая взглядом свой бывший дом. Это величественное огромное жилище, окруженное подстриженными газонами и цветущими цветниками. Солнце садится за домом, окрашивая небо яркими акварельными красками. Здесь как в сказке, и когда я смотрю на Джун, я понимаю, что она остается каждый день в этом месте совсем одна. Должно быть, ей чертовски одиноко.

Я беру ее за руку, и мы входим, не говоря ни слова. Водитель отправляется в свою комнату после того, как я обещаю позаботиться о Джун, экономка оставила ужин в духовке. Я осматриваю макароны с сыром, которые она приготовила для Джун. Берегите себя, мисс Уайлдфокс! Это написано ее рукой на записке на кухне, и я задаюсь вопросом, был ли у Джун когда-нибудь человек, который не хотел заботиться о ней, как о маленькой девочке. Конечно, был, напоминает мне мой разум — Паркер, который просто хочет переспать с ней.

Я игнорирую свой внутренний голос и сажаю Джун за стойку. В столовой стоит огромный стол, и я думаю, что здесь, рядом со мной, она будет чувствовать себя в большей безопасности. Меня беспокоит, что я знаю эту кухню как свои пять пальцев. Я точно знаю, какой ящик открыть и какую кнопку нажать на кофеварке. Несправедливость того, что мне приходится покидать этот дом, все еще причиняет адскую боль. Я разогреваю ужин Джун и приношу его ей, наблюдая, как она ест и одновременно успокаивается.

— Почему ты так на меня смотришь? — Спрашивает она с набитым ртом.

Я смеюсь над ней и вытираю уголок ее рта пальцем.

— Потому что ты красивая, — просто отвечаю я.

— Я в полном беспорядке, — жалуется она, но я качаю головой. Она встает из-за стола и подходит к окну, глядя на свое отражение. — Кейд! — Восклицает она на меня, и я взрываюсь смехом, когда она обнаруживает, что половина ее ужина повисла у неё на подбородке. Она всегда была неразборчивой в еде. Но все это не имеет значения, она всегда была идеальна для меня.

Она заставляет меня сесть за стойку и дает мне почитать журнал, настаивая на том, что ей нужно “припудрить носик”. Я подчиняюсь, только потому, что надеюсь, что это что-то значит. Надеясь, что она хоть раз позволит мне остаться на ночь. Я утыкаюсь носом в глянцевые страницы журнала и зеваю, пролистывая страницу за страницей с красивыми моделями в дорогих нарядах. Ни одна из них и в подметки не годится Джун.

— Кейд!

Я поднимаю глаза на звук голоса Джун и мгновенно теряю дар речи.

Очуметь.

На ней шелковый халат, ее волосы распущены, естественные, с легкими волнами, именно так, как мне нравится. На губах красная помада. Она выглядит… так безумно великолепно. Неотразимая. Что-то в её красной помаде заставляет мой член подпрыгнуть в ожидании. Я хочу увидеть, как размажу её по всему ее лицу. Я хочу испортить ее макияж прямо этой ночью.

— Иди сюда, — грубо говорю я.

— Поймай меня. — Она хихикает и исчезает в коридоре.

Мне не нужно повторять дважды, я бегу за ней, а она хихикает от восторга. Это как в детстве, беззаботно бегать по дому, но сегодня это совсем другая игра. Я стараюсь быть достаточно медленным, чтобы застать ее в ее спальне наверху. Она подыгрывает мне, проскальзывая между моими пальцами, пока я не запечатлеваю ее в том месте, где она спит каждую ночь. Ее прелестная розовая комната принцессы, которую я помню с прошлого раза, теперь превратилась в женский будуар. Роскошные шелка, маслянистое дерево, ароматические свечи и зеркальный туалетный столик, перед которым она сейчас стоит.

Я бросаюсь к ней и хватаю ее за талию. Ее глаза находят мои, и мы смотрим друг на друга, тяжело дыша. Так много слов осталось невысказанными. Я беру ее за бедра и разворачиваю, толкая вниз, пока она не прислоняется к туалетному столику. Я откидываю ее волосы назад, чтобы она могла посмотреть на нас в зеркало.

— Кейд, — хрипло произносит она. — Что ты делаешь?

Она извивается, и мой член становится тверже, чем когда-либо. Я притягиваю ее обратно в свои объятия и легким движением руки распахиваю ее шелковый халат. Джун ахает, когда ее теплая кожа соприкасается с холодным воздухом в спальне, и я судорожно сглатываю, когда понимаю, что она обнажена под шелком. Я, блядь, хочу прикоснуться к ней. Причинить ей сладкую боль. Делать это снова и снова. Но я пока не могу. Сначала мне нужно насытиться.