Близнецы-тираны (ЛП)

— Трус, — выплевывает Паркер.

Мое сердце сходит с ума, колотясь о грудную клетку.

Бьётся.

Бьётся.

Бьётся.

— Сказать мне что? — Спрашиваю снова, но на этот раз мой голос дрожит. Потому что на этот раз я почти уверена, что добром это не кончится, и я собираюсь узнать то, что не особенно хочу знать.

— Кейд хотел соблазнить тебя, чтобы получить семейные деньги, — говорит Паркер, его голос сочится ядом. — Я пытался остановить его, но он никогда не говорил мне, что вы двое… трахались друг с другом.

У меня отвисает челюсть, и я просто смотрю на своего другого сводного брата.

— Что ты имеешь в виду? — Спрашиваю я дрожащим голосом.

— Он хочет получить наследство, — объясняет Паркер. — Он думает, что это тоже должно быть нашим. Поэтому он решил, что лучший способ заполучить его, это заполучить тебя.

Я собираюсь сломаться. Я сейчас развалюсь на части, и единственный человек, к которому я хочу кинуться, это Кейд. близнец, который предал меня.

— Вот тебе, правда, Джун. — Паркер вздыхает, и, наконец, я смотрю на Кейда. — Спроси его, если не веришь мне.

Я смотрю на мужчину, которого любила с детства, на мужчину, который только что лишил меня девственности и ритмом своего сердца признался, что тоже любит меня, хотя и не произнёс это вслух. Я и сама была слишком слаба, чтобы сказать это, но в тот момент я чувствовала то же самое. Но сейчас?

Теперь мне кажется, что я ломаюсь.

Падаю.

Всё.

— Убирайся, — шепчу я. — Убирайся из моего дома.

— Джун… — Кейд тянется ко мне.

— Убирайся, сейчас же, — тихо говорю я.

Я не могу даже кричать на него, не могу повысить голос, потому что сильнейшая боль разъедает меня, если я посмотрю на него, то я окончательно сломаюсь. Но я ошибаюсь, потому что испытываю совершенно новый уровень боли, когда он уходит. Кейд не останавливается, чтобы утешить меня. И не думает извиняться. Он даже не смотрит на меня.

Вместо этого он рычит звериным рыком, пиная стену, заставляя штукатурку отваливаться по частям. Он не разговаривает с Паркером, но, в конце концов, смотрит на меня. Мимолётный взгляд, наполнен чем-то сродни сожалению, но недостаточно, чтобы заговорить и сказать мне, что он чувствует, а потом он уходит, и мы остаемся только вдвоем. Паркер и его младшая сестренка, и снова близнец Кейда должен собирать все по кусочкам.

Он так и делает. Паркер остается со мной всю ночь. Он обнимает меня, пока я плачу по его брату, а я зализываю свои раны, в которые Кейд подсыпал соли. Он не звонит, не пишет СМС. Я думаю, он получил от меня то, что хотел, и теперь со мной покончено. Я должна была догадаться. Как я раньше этого не поняла?

Я отступаю в безопасное место, которым является Паркер. Он всегда был моей надежной опорой, и в прошлом году, когда мы потеряли связь, я чувствовала себя такой потерянной. Я пыталась найти это с Кейдом, я только сейчас это осознаю, однако Кейд никогда не смог бы стать моим лучшим другом. Я даже теперь не знаю, любил ли он меня. Все, чего он хотел, это использовать меня, взять меня, а потом и деньги тоже. Я лежу на диване, а Паркер обнимает меня, нежно поглаживая по волосам, слезы уже высохли, но я все еще скулю от боли, потому что это чертовски больно, когда тебя вот так предают.

— Ты должна со мной поговорить — мягко говорит Паркер, и я сворачиваюсь в клубок в его руках, отказываясь признавать то, что он сказал. — Ш-ш-ш, — успокаивает он, когда я снова плачу. — Просто расскажи мне, что произошло. Это заставит тебя почувствовать себя лучше.

Я колеблюсь, потому что, в конце концов, мы говорим о его брате. Но мне нужно кому-то рассказать, нужно излить свою душевную боль, потому что в противном случае я могу просто утонуть в ней. Обычно я обсуждаю такие вещи с Дав, но она отстранилась и не выходит на связь. Она не отвечает на мои сообщения и не берет трубку. Я предполагаю, что она снова отправилась на охоту за какой-нибудь знаменитой рок-звездой, и делаю все возможное, чтобы двигаться дальше без нее.

— Мы были… — Я шмыгаю носом. Паркер прижимает меня ближе, и я чувствую его поддержку. — Мы поцеловались. Помнишь, когда я приходила к тебе на ланч?

Его тело напрягается, и я чувствую, как его руки изо всех сил стараются не сжаться в кулаки.

— Он поцеловал тебя?

— Я не знаю, — лгу я.

Некоторое время мы лежим неподвижно, единственным звуком является мое прерывистое дыхание. Но затем Паркер внезапно хватает меня за плечи, заставляя повернуться к нему лицом.

— Мне нужно знать, — говорит он, его голос болезненно срывается на крик. — Был ли он…

Я знаю, о чем он собирается спросить, но мне не менее больно знать, какие слова слетят с его губ.

— Он был твоим первым? — Хочет знать Паркер.