Близость

Дом словно имел право подслушивать самые интимные человеческие отношения. Будь он мыслящим существом, давно бы понял, что мир поделен между двумя видами созданий, отличавшихся друг от друга, как ночь и день: детей, сильных своим умением применяться к обстоятельствам, поддающихся страху, только если этот страх был оправдан, и взрослых, постоянно подогреваемых муками неудовлетворенности и раздражения, приходивших в ужас от всего, включая самих себя.

Сегодня дом мирно спал в теплом воздухе апрельского вечера, безразличный к растущим в углах грибам и подозрительному потрескиванию потолочных балок.

Но тут случилось нечто.

Новый звук неожиданно пронесся по комнатам, словно шорох упавшей ветки в безлюдном лесу — тихий стон старого дерева, сопровождаемый резким стуком, а потом и скрипом пола. Старая ставня, висевшая на одной петле, была оторвана, входная дверь взломана.

Раздался шорох ног по грязным доскам, шуршание ткани о дерево и тихое хныканье ребенка.

И женский голос:

— Побудь здесь минуту, дорогая.

Тихий шелест снимаемого пальто, брошенного на кухонный стол, на котором восемь недель назад, в субботний вечер, лежала девушка в объятиях дружка. Вздох. Снова женский голос.

— Мы смогли, Мег. Мы дома.

Глава 16

Спрингфилд, штат Иллинойс

Кел Уизерс стоял в подвале архива Государственного департамента социального обеспечения штата Иллинойс.

Архивариус, пожилая сонная дама с постоянно опущенным правым веком, явно страдавшая болезнью Паркинсона, долго и подозрительно рассматривала карточку, протянутую Келом, держа ее под углом. Наконец она старательно вывела на ней номер тома, который мог ему понадобиться.

— Направо и стеллажей двадцать вниз, — показала она.

Детектив прошел вдоль разбухших от папок стеллажей, выворачивая шею, чтобы прочесть надписи на томах. Наконец он нашел, что хотел.

"Джослин, Иллинойс" — и ряды томов.

"Приют штата для бездомных девочек".

На каждом томе дата. Кел прикинул возраст Джил и вынул том, на переплете которого чернели цифры: 1955–1965 гг.

Детектив уселся за ближайший столик, начал переворачивать пожелтевшие страницы и тут же нахмурился. В книге содержались только имена и даты. Ни одной фотографии. В приюте не было девочек с фамилией Флеминг.

Кел грустно усмехнулся, поняв, что последняя ниточка утеряна, и, оставив том открытым, вернулся к столу, за которым восседала старая леди.

— Простите, — начал он, принужденно улыбаясь, — разве детей, живущих в приютах и детских домах, не фотографировали при зачислении?

Старушка недоуменно подняла брови.

— Обязательно, — ответила она с быстротой, явно не соответствующей хилому облику.

Детектив немного подумал.

— Где я могу их увидеть? — спросил он наконец.

— Найдите последний том каждой серии. Не пытались?

— Сейчас попробую, — снова улыбнулся Кел. — Большое спасибо.

Он пошел назад к стеллажам и начал открывать один том за другим, пока не нашел то, что искал.

— Черт, — пробормотал детектив, переворачивая на ходу страницы, содержащие не отдельные, а групповые снимки учащихся одного класса или обитателей одного корпуса. Кел устроился за столом и начал старательно изучать фотографии. На каждом красовалось по сорок — пятьдесят девочек, а иногда и больше. Нечетко проявленные, с пожелтевшими краями снимки, на которых лица носили одинаковое, безразлично-скучающее выражение. Приютская жизнь стирала все следы индивидуальности. Пустые глаза и тупые лица утомляли взгляд и раздражали мозг.

Кел просматривал фото одно за другим, вынуждая себя проверять каждый ряд девочек и не пропускать никого. Он обращал внимание на форму носов, подбородков, бровей — словом, всего того, что могло бы дать ключ к разгадке.

Прошло полчаса, потом сорок пять минут. Усталость бессонной ночи стала сказываться. Глаза сыщика слипались. Наверное, он вообще зря тратит время. Кел проделал долгий путь из-за одного совпадения, но, скорее всего, название "Джослин" ничего не означало. Вероятно, просто имя подружки, с которой когда-то встречалась Джил, как и предполагал его приятель из ФБР. Или девушки, о которой она читала. Или, может, ей это имя нравилось безо всяких причин…

Но тут Кел задохнулся и замер. Он подтянул том поближе. Снимок новеньких, поступивших в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Третий ряд, пятая справа.

Тут ей не могло быть больше шести-семи лет. Но Кел сразу же узнал ее. Он едва удержался от радостного вопля, но, взяв себя в руки, вынул карандаш, записал год, номер группы, класса, тома и страницы.

Потом взглянул на список имен внизу листа. Третий ряд: Фэннинг, К., Эйден, Б., Клайн, К., Хольцман, Дж., Феллоуз, К., Айдексон, С.

Детектив потер глаза. Поскольку фамилии Флеминг нигде не было, оставалось тщательно отсчитать все имена с начала ряда.

Гейбл, Дж., Хьюзер, С., Хемпхилл, М., Роддж, Д., Орландо, К., Сандберг, Дж… Сандберг, Дж.

Руки Кела дрожали от волнения. Ничем не примечательное имя каким-то непонятным образом ассоциировалось в мозгу с трогательным личиком, известным теперь всему миру.