Близость. Переходя черту (СИ)

Андрей проводит языком по моим губам, слегка прикусывает нижнюю, после чего углубляет поцелуй. Ласкает мой язык, так нежно, что я чувствую, как в моей груди разливается тепло, постепенно окутывающее всё моё тело. Меня накрывает волна неизвестных мне ранее эмоций, которые я испытываю только рядом с этим мужчиной. Андрей опускает одну руку вниз, и через секунду я ощущаю, как его ладонь ложится на мою талию, проникая под тонкую ткань бадлона.

Он осторожно, словно боясь меня спугнуть, ведёт рукой вверх по моей голой коже, порхает пальцами по рёбрам, пока не доходит до тонкой ткани кружевного бюстгальтера. В этот момент напряжённо замираю, боясь, что он попытается сейчас раздеть меня, но Андрей не делает этого. Просто слегка сжимает рукой мою кожу, и, прервав поцелуй, утыкается лбом в мой лоб, прожигая меня взглядом.

- Теперь поняла? Я люблю тебя, Катя. Всегда любил. – шепчет мне в губы - В начале, только как сестру. Но потом, когда увидел тебя в детском доме, такую взрослую, красивую, до сумасшествия сексуальную, понял, что пропал. Уже тогда в глубине души знал, что никогда никому не отдам тебя. Хотя и пытался в начале внушать себе, что ничего не происходит. Ненавидел себя за эти, как мне тогда казалось, неправильные мысли. Злился, считал больным ублюдком, помешавшимся на собственной сестре, но ничего не мог с собой поделать. Желал тебя до боли в костях. Твоя близость рвала мне душу, выворачивала внутренности, доводила до какой-то сумасшедшей одержимости. Когда увидел, как тебя к дому подвёз этот хуй бородатый, еле сдержал себя, чтобы не переломить ему хребет. Не мог даже думать о том, что кто-то другой хотя бы коснётся тебя. Иногда мне казалось, что я слетаю с катушек. – усмехается себе под нос - Наверно так оно и было. Я даже Кристину записал в свои невесты, потому что в тайне мечтал, что ты будешь меня ревновать. Пытался не думать о тебе, таскал каждый день в наш дом Корсакову, только лишь для того, чтобы выбить из себя твой образ, но ничего не получалось. Каждый раз, стоило мне только закрыть глаза, видел тебя, и снова начинал сходить сума от желания. Это был какой-то чёртов замкнутый круг, из которого я никак не мог найти выход. Понимал, что не имею права тебя трогать, не имею права любить тебя ТАК… Но ничего не мог с собой поделать. А когда узнал, что я приёмный ребёнок, вместо того, чтобы огорчиться, испытал такое невероятное облегчение, словно с моих плеч целая лавина сошла. Хотел сразу же рассказать тебе о том, что чувствую, но ты так отчаянно держалась за наше родство, умоляла меня пообещать, что между нами всё останется как прежде, что я просто не смог признаться. Видел, как тяжело ты перенесла новость о том, что я тебе не брат, что не позволил себе разрушить тебя окончательно. Хотел дать тебе время свыкнуться с этой мыслью, но не мог держаться от тебя в стороне. Это сильнее меня, у меня крыша едет от одного твоего запаха. – наклоняется к моей шее, и втягивает воздух, доходя до ложбинки под ухом, от чего моя кожа моментально покрывается мурашками, и я закрываю глаза, не в силах выносить эту волну нахлынувших на меня ощущений -  Ты пахнешь так сладко – шепчет мне на ухо - ванилью и детским мылом. Этот аромат стал для меня сродни наркотику. Меня в буквальном смысле ломает, когда тебя нет рядом. Прошлой ночью… я не должен был так поступать. Прости меня, маленькая. Я чуть с катушек не слетел, когда увидел тебя в клубе с тем мудилой малолетним. А когда ты сказала, что пошла туда, чтобы лишиться девственности, у меня просто башню сорвало капитально. – на этих словах Андрей на минуту замирает, сильнее сжимая мои рёбра. Тяжело дышит через нос, словно пытаясь успокоиться, и когда ему, наконец, удаётся выровнять дыхание, продолжает. – В какой-то момент думал, что не смогу остановиться, и возьму тебя прямо там. У меня рассудок мутился от одной только мысли, что ты можешь быть с кем-то другим. Хотел стереть с тебя чужой запах, заполнить собой, кончить внутрь, пометить тебя так, чтобы ни у одного уёбка больше не возникло сомнений в том, что ты моя.

- Тогда почему остановился? – слова сами вылетают из моего рта, и я тут же поджимаю губы. Боюсь, что Андрей воспримет мой вопрос неправильно. Вдруг он решит, что я хотела в ту ночь заняться с ним сексом? Или до сих пор хочу? А если он захочет сделать это прямо сейчас? От волнения, меня начинает слегка тряси, пытаюсь отстраниться от Андрея на безопасное расстояние, но он только крепче сжимает руку на моих рёбрах, второй зарываясь мне в волосы, и не даёт отстраниться.

- Потому что я не насильник, Катя. – говорит жёстко, прожигая меня взглядом – Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Не стану насиловать. Я хочу, чтобы ты сама меня захотела, и никак по-другому.

Эти слова немного меня успокаивают, и мандраж начинает постепенно отпускать.

- А что будет, если я не захочу? – задаю вопрос, ответ на который боюсь услышать.

Андрей не отвечает. Вместо этого проводит языком вверх по моему горлу и прикусывает мочку уха, срывая с моих губ непроизвольный стон.