Блог нечистой силы

На сей раз на экране был солидный особняк в три этажа с колоннами, балкончиками и башенками. Внешне — сильно обветшавший дом, стены неопределенного цвета, когда-то были то ли серыми, то ли светло-зелеными. Крыша кое-где очень сильно просела, но, похоже, до конца не обвалилась. Оконные рамы почти везде целые, но есть и окна с разбитыми стеклами. Дверь, как ни странно, оказалась открытой, что не совсем логично. У такого особняка обязательно должен быть хозяин, и пусть охрану в таком месте держать нерентабельно, от посягательств посторонних его должны были попытаться защитить. По крайней мере, запереть двери и окна забить досками, хотя бы те, в которых выбиты стекла.

Тем временем на видео парни вошли в дверь и стали методично обходить помещение, по пути обсуждая историю особняка. Из просторного холла осторожно поднялись по деревянной лестнице и стали обходить второй этаж.

— До революции этот дом принадлежал известному русскому художнику, вернее, страну он покинул после двадцатых годов, а дом реквизировали. И сначала в нем был какой-то наркомат. А потом, после сорок пятого года, здание отдали под детский дом. После он сменил еще насколько ведомств и хозяев, и кому принадлежит нынче, неизвестно, — рассказывал Макс.

— Это как неизвестно? — уточнил Ник.

— Слухи ходят разные, а точно узнать не удается.

— А почему мы думаем, что в доме обнаружится паранормальная активность?

— Так кроме всего прочего, слухи о здании ходят нехорошие. Говорят, что еще тогда, в двадцатых годах, художник не просто так уехал, из дома его сначала попросили, то есть обещали уплотнить, а потом и вовсе отобрали здание. И во время отъезда художник в сердцах проклял всех, кто будет отныне жить в этом доме. И слухи о том, что «дом нехороший», ходили уже тогда, в бытность наркомата. Только были эти слухи смутные и размытые, советские власти пропагандировали материализм и подобные разговоры не поощряли. А потом, во времена существования детского дома, слухи стали шириться и плодиться. Дети рассказывали, что по ночам некто стягивает с них одеяла, шумит, а иногда толкает и щипает, часто пугает в туалете. Персонал уверял, что во время отбоя кто-то ходит по коридорам, топает и мелодично свистит, а повара жаловались, что по ночам постоянно посуда гремит или даже бьется. К тому времени уже был целый список смертей в результате несчастных случаев, произошедших в здании. И в этом многие винили проклятье старого художника.

Пока Макс все это рассказывал, парни методично проходили комнату за комнатой. Объектив видеокамеры фиксировал только стены, где с ободранной краской, где с обоями, висящими клочьями. Мебели видно не было, кое-где встречались обломки стула или остов кровати. В комнатах где-то стояли межкомнатные двери, где-то они отсутствовали. В нескольких помещениях стены «украшали» надписи краской из баллончиков. Как правило, тщательно выписанные названия различных рок-групп или корявые ругательства. По всему было видно, что подростки и вандалы регулярно забираются в здание. Парни как раз обсуждали этот момент, когда наверху послышался достаточно громкий топот шагов. Ребята синхронно переглянулись, поинтересовались друг у друга, не слышится ли им, нагнетая загадочную атмосферу. А потом резво рванули на третий этаж.

— У них что, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? — не выдержала я. — Нельзя так бежать ночью по необитаемому помещению, освещенному лишь фонариками и подсветкой на штативе. Тем более по необитаемому дому, что давно пустует: впереди может подстерегать буквально что угодно. А человек, за которым они так неосмотрительно погнались, может быть неадекватен или вооружен, или и то и другое сразу.

— Парни кажутся безрассудными, но они всегда действуют логично и довольно осмотрительно.

И действительно, словно в ответ на слова Ирины, ребята значительно сбавили скорость передвижения и пошли очень осторожно, оглядываясь по сторонам, систематично обходя все помещения. Неожиданно они вошли в большую комнату, похожую на душевую или туалет. По крайней мере, стены вокруг были выложены кафелем, на одной из них висело довольно крупное, прямоугольное, слегка помутневшее от времени зеркало. Парни притормозили перед ним, осматриваясь, в зеркале отразились их темные фигуры, на которых контрастно выделялись испуганные глаза да те белые части лиц, что не прикрывали черные маски.

Ребята притихли, некоторое время вглядывались в сумрак мутного зеркала.

— Не люблю я старые зеркала, — прошептал Ник, — говорят, их тканью прикрывать нужно.

— Это только когда в доме покойник, — внес ясность Макс, — чтобы душа не попала в зазеркалье, не заблудилась и не застряла там навеки.

— Все равно пошли-ка отсюда.