Блог проказника домового

– После получения диплома Шмидта призвали в армию. И на самом деле в документах указано, что он осуществлял взрывработы на строительстве мостов. А что было в реальности, неизвестно. Генерал мог его в слуги взять. Или жена привирает. Или она правды не знает. Вернувшись к гражданской жизни, наш середняк расписался с Эммой, устроился в банк «Росоно», работал там простым кассиром, затем дорос до должности клерка в отделе. Через несколько лет перешел в «Крос» на лучшую зарплату и вакансию чуть повыше. Так там и сидел. Замечаний не имел, но и особых успехов тоже. В банке каждый начальник отдела раз в год подает наверх характеристики на своих подчиненных. Доклады о Шмидте как под копирку: «Не опаздывает на работу, выполняет задания в срок. Бюллетень не брал. Не отпрашивается по семейным обстоятельствам. Не пьет, не курит».

– Сплошные «не». Идеальный работник, – заметил я.

– Есть и иные «не», – возразил Борис. – «Не инициативен, не генерирует интересных идей. Участвует в корпоративных мероприятиях, но всегда уходит первым. Замкнут. Не имеет друзей в коллективе, кроме Стеллы Григорьевой, завдепозитарием. Часто обедает с ней, но не в столовой банка. Пара на перерыв уходит. Иногда их видят оживленно беседующими в холле первого этажа». Напротив инфы о Стелле поставлен красный флажок. Похоже, Шмидта подозревали в прелюбодеянии. Но более ничего предосудительного не отметили. Они просто вместе обедали. Отдел безопасности прекрасно знает, в каких помещениях сотрудники могут предаваться любовным утехам, в случае Стеллы это приемная, примыкающая к ее кабинету. Туда приходят вип-клиенты отдела ячеек. Перед кабинетом нет секретаря, потому что посетители хотят сохранить инкогнито. О, наивные люди. Банк на своем сайте гордо заявляет, что в целях безопасности видеонаблюдение ведется только в операционных залах, на входе, на парковке. И любой клиент может попросить обслужить его в кабинке, где камер нет. «Недреманное око» отсутствует также в туалетах, во всех вип-зонах, в подвале с ячейками.

– Предполагаю, что это ложь, – вздохнул я.

– Конечно, – согласился Борис. – Каждый уголок тщательно изучается. Но Роберт никогда в приемную Стеллы не входил. Теперь о Григорьевой. Вот тут интересная штука. Стелла – дочь Веры Федоровны Григорьевой, первой жены олигарха Максима Петровича Загорского, отца Натальи, которую вы на работу взяли.

– Погодите, – остановил я помощника, – только что я беседовал с Загорским. Он мне рассказал историю в духе индийского кино про то, как полюбил Елизавету Коркину, сделал той, уже беременной, предложение, и оказалось, что она замужем за немолодым профессором. В конце концов Лиза и Максим стали мужем и женой. Ни про какую Веру Григорьеву Загорский не упоминал.

– И тем не менее она есть, – возразил Борис. – Брак длился менее года. Сразу после свадьбы, чуть ли не в первую брачную ночь, молодая забеременела. Через семь месяцев на свет появилась недоношенная девочка. Вес – три восемьсот, рост пятьдесят пять сантиметров.

– Образцово-показательный недоносок, – восхитился я.

– Похоже, Максим тоже пришел в восторг, – усмехнулся Борис. – Он сделал анализ и выяснил: вероятность его отцовства почти нулевая. Невеста выходила замуж, будучи беременной от другого. Не новая идея прикрыть обручальным кольцом грех. Объясняю, почему бизнесмен не сообщил вам о первом браке. Он не разводился, добился аннулирования союза. Привел в суд свидетелей, которые поклялись, что брачных отношений толком не было. Вера спала с Максимом до загса, но это не считается, штамп тогда в паспорте не стоял. А после свадьбы жена плохо себя чувствовала, интима ни разу не было, совместное хозяйство они не вели. И… эне, бене… Вычеркнули из жизни загс и свадьбу. Аннулирование не развод. Бывшая супруга не имеет ни на что права. Адвокат, которого нанял Максим, наверное, не получал больших гонораров, у Загорского тогда еще денег не было. Но он прошерстил биографию Григорьевой. Вера служила в гостинице на ресепшен. Адвокат представил свидетелей из служащих отеля, которые рассказали, что девушка любила покутить, выпить, задерживалась в номерах постояльцев, но ей даже пальцем не погрозили, потому что отец разнузданной красотки был управляющим этого отеля. Когда он внезапно умер, дочь мигом выставили за дверь. Она куда-то делась, потом пошла в загс с Максимом. Услышав такой доклад, судья вынесла решение об аннулировании брака. После разрыва Вера жила со Стеллой. Чем она занималась, не известно, сведений о месте ее работы нет. Прописана всю жизнь в одном доме в Каевом переулке, шесть. Четырехкомнатные кооперативные апартаменты когда-то построил ее отец. Через пару месяцев после аннулирования брака Вера сменила жилье, спустилась в том же подъезде с пятого этажа на первый. Теперь у нее была однушка, окна которой выходили почти на тротуар. Григорьева умерла два года назад.