Блог «Серп и молот» 2014–2016

Я чуть выше не оговорился, что спасти большевиков могла только немецкая революция. Конечно, хорошо что бы победоносные восстания пролетариата прошли одновременно во всех воюющих странах, это было бы идеальным выходом, но… губу иногда закатывать надо, а то к ней грязные окурки с тротуаров налипнут. Такого фантастически нереального исхода мог ждать только буйный шизофреник.

Владимир Ильич же терять волосяной покров на голове начал с лобных участков, что, по примете, свидетельствует о наличии у него ума, поэтому полагался только на немецкую революцию.

А вот Николай Викторович Стариков лысеет, кажется, с затылка и сочинил такое:

«Откройте любые книги посвящённые тому периоду истории, лучше всего учебники. И вы увидите, что мировую революцию большевики почему-то ждут только в этих странах (Германии и Австро-Венгрии — авт.). Никто из них не ждёт пробуждения рабочих Франции и Англии, никто не надеется на классовое чутьё американских фермеров и итальянских батраков. Почему?»

Почему? По кочану! Революции во Франции и Англии сразу привели бы к выходу их из войны. Поэтому, если бы они опередили по времени германских социалистов, то каюк пришел бы Советской России. Почти моментальный. Ведь немецкие войска при таком варианте развития событий просто были бы перекинуты на Восток и попёрли бы до самого Урала.

Владимир Ильич не слал лидерам рабочего движения стран Антанты писем с мольбами не спешить устанавливать диктатуру пролетариата пока немецкие рабочие кайзера не свергнут, только по одной причине: он всё таки был признанным лидером мирового коммунистического движения, знал возможности и положение рабочих партий в других странах, следовательно, не забивал себе голову этими проблемами — не дорос пролетариат Англии и Франции еще до русского. Да и немецкие рабочие были намного сплоченнее и организованней англо-французских.

Конечно, нет такой страницы ни в одной книге Н. Старикова, в которой не было бы строк, после прочтения которых не хотелось отдышаться после смеха над идиотскими сентенциями автора — «классовое чутьё американских фермеров…». Типа, стебанулись, Николай Викторович?

* * *

Еще один фактор, который нужно принять во внимание, как доказательство того, что немецкий империализм представлял из себя гораздо более страшную угрозу: с Англией и Францией Россия была не в состоянии войны, а значилась в союзниках. И если двинуть войска против русских для Вильгельма не было политической проблемой, кто там толком в армии мог разобраться в правительственной чехарде, происходившей в Петрограде, то Антанте это было далеко не просто — попробуй объясни своим солдатам, с какого такого перепуга вчерашний союзник стал врагом, если он просто объявил о выходе из войны, почему теперь гасконцы и валлийцы должны штурмовать снежные долины, на просторах которых еще не все кости наполеоновской гвардии истлели?

Но самая большая проблема, вставшая перед правительством Ленина, конечно, — отсутствие армии. Вот скажите, что сами большевики в этом виноваты, мол. Это они же армию разлагали и распустили?! И будете просто неправы. Никакого отношения большевики к развалу армии не имели. Эту собаку повесьте на других.

Интересно, какое чучело готовило речь Президенту России, которая вызвала такое недоумение у всех, кто помнит азы отечественной истории, когда было заявлено, что большевики предали Родину, выведя страну из числа победительниц в Первой Мировой войне, заключив с немцами мир?

Это чучело не знало, что воевать с немцами можно было только мечтами этого чучела о несостоявшейся какой-то Великой России, которую сегодняшние «патриоты» старательно выковыривают грязными пальцами из своих сопливых носов?

Так вот, к моменту передачи власти ПВРК Съезду Советов рабочих и солдатских депутатов 7 ноября 1917 года, армии в России уже не было. Оставались боеспособными несколько частей, преимущественно те, в которых было сильно влияние большевиков, как в полках латышских стрелков.

А главный прикол в том, что разлагаться-разбегаться войско царево начало еще и до Февральской революции со всё возрастающей интенсивностью. Уже в 1916 году значилось в дезертирах 200 тысяч человек. Но дезертиры — это те, кто бежали в тыл, прятаться на чердаках родных хат. Теперь еще одна цифра — 2, 9 млн. человек. Это из данных, которые на начало 1917 года представило само русское командование французскому генералу Жанену. Нет, не погибших 2,9 млн. человек. Это столько пленных было только по сведениям наших полководителей.

По данным историка Г. Ф. Кривошеева, во время Великой Отечественно войны, за все 4 года, в плен попало 3 396 400 красноармейцев. За четыре года.